Болотная трава

Он явно намекал на Лосева, и Мария Савельевна чуточку даже смутилась, уж больно понравился ей тот светловолосый длинный парень, который говорил с ней недавно, и не хотелось скрывать от него что-то, если он снова придёт. Но тут одна мысль мелькнула у неё, и Мария Савельевна сразу успокоилась.

— Что вам сказала, того никому больше не скажу, — вполне искренне заверила она Войцеховского.

— Вы ещё не всё мне сказали, — стойкой улыбкой произнёс тот. — Ну, к примеру, слышали вы их разговор? Может, они по имени друг друга называли? Вспомните, вспомните, — настойчиво, почти повелительно попросил он.

— Ничегошеньки я не слышала, — вздохнула Мария Савельевна, и громадная её грудь тяжело приподнялась на стойке буфета, и тут же Мария Савельевна выпрямилась, давая понять, что она свой долг выполнила и разговор можно кончать. И повторила решительно: — Вот, ей-богу, ничегошеньки, хоть убей.

— Но, говорите, весёлые были? — не отставал Войцеховский.

— Очень даже.

— А сколько, по-вашему, лет тому парню, в куртке?

— Да недалеко от той девки ушёл, лет двадцать. Вот зелень, а на такое пойти, это же надо. Всё потому, что слабо наказываем. Мало годов им за решёткой даём. Да такого убивца навеки там похоронить надо, — Мария Савельевна не на шутку разволновалась. — Его же только выпусти, что я, не знаю!

— Откуда же они всё-таки приехали, интересно знать? — задумчиво, как бы самого себя, спросил Войцеховский, не обращая внимания на бурный всплеск своей собеседницы. — С какой станции хотя бы?

— Кто ж их знает, — успокаиваясь, пожала могучими плечами Мария Савельевна. — Да уж не с близкой, больно голодные были.

— Ну, это не факт, — возразил Войцеховский. Вскоре он распрощался. Ничего больше узнать у буфетчицы не удалось. Но уходил Войцеховский с чувством какой-то неоконченности их разговора, словно что-то осталось между ними неясное, им не доспрошенное, ею не досказанное.

По дороге он решил, что сообщить новые, добытые им сведения надо будет не в МУР, а своему начальству, от которого и зависит его продвижение по службе. А то когда ещё из МУРа дойдёт благодарность ему, да и дойдёт ли вообще. А тут сразу всё попадёт в нужные руки.

Придя к себе и обдумав ещё раз всё, что сообщила ему Мария Савельевна, Войцеховский решил кое-чем сведения эти пополнить, если удастся. Это касалось того парня в зелёной курточке и его девушки. Было ясно, что они не случайные знакомые. А девица яркая, заметная и кое-кому в глаза непременно бросилась. Но кому? Кто мог эту пару здесь, на вокзале, видеть и запомнить? Приехали они, как сказала Мария Савельевна, около шести часов вечера, час пик, народу тьма. Приехали скорей всего с той же станции, что и те двое, позавчера. С той же станции…

Войцеховский задумчиво побарабанил пальцами по столу, потом, внезапно оживившись, выдвинул ящик стола и нетерпеливым движением достал книжицу с расписанием движения пригородных поездов. Найдя те три поезда, что отметили они с Лосевым, он аккуратно выписал все их остановки по пути в Москву. Затем он нашёл в расписании электропоезда, приходящие в Москву около шести часов вечера, и, вспомнив, как это делал Лосев, отобрал из них тоже три самых подходящих по времени прибытия и тоже выписал все их остановки. Теперь следовало сравнить этот список с остановками первых трёх поездов и отметить совпадения. Очень довольный собой, Войцеховский внимательно проделал эту несложную работу, в результате чего у него появилось семь станций, сравнительно далёких от Москвы, но всё же в пределах дачной зоны, ибо девчонка та явно смахивала на дачницу в своей воздушной кофточке навыпуск, в которой она приехала вечером в город. «Вдруг попал, вдруг попал!.. — билась у Войцеховского лихорадочная мысль. — Ах, если бы…»

Затем он записал, чтобы чего-то не забыть, все приметы той парочки, сообщённые ему Марией Савельевной. И тут получилось, что приметы парня оказались совсем расплывчатыми. В последний раз ночью он и вовсе не подошёл к стойке буфета, а за столиком случайно, очевидно, расположился так, что Марии Савельевне была видна одна его спина. Да и в первый раз с девушкой, та привлекла главное внимание буфетчицы, а на долю парня опять осталась, по существу, лишь зелёная куртка. Впрочем, куртка эта тоже была важной приметой.

Теперь следовало начать действовать, немедленно и быстро, если он хочет выглядеть наилучшим образом в глазах начальства.

Войцеховский вскочил из-за стола, торопливо сунул в карман все свои бумажки и, взглянув последний раз на часы, устремился к двери. Было как раз около восемнадцати часов, и два из трёх намеченных им поезда уже пришли. Из одного только начали выходить пассажиры, второй, ещё пустой, уже собирался отправиться в новый рейс. С него Войцеховский и начал.