Болотник 2 (СИ)

— Расскажи мне Кирилл, как Толик помер. Сильно мучился? Мы с ним хорошие друзья были — угу, скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты. Не могли вы с Толяном друзьями быть, тот хоть и подосрал мне конкретно, но такой сволочью как Ванечка точно не был. Полковник был профессионал, но гнили в нем не было, я это хорошо чувствую в людях. Не зря мне Ванька с первого взгляда не понравился.

— Помучиться ему пришлось. Когда я его нашёл, первое, что он попросил меня сделать, так это застрелить его. Он уже несколько дней там один лежал, полупарализованный, в окружении трупов. Потом я аптечки с промедолом нашёл, вколол ему и вроде полегче ему стало, но до врачей бы он не дотянул, уже гангрена начиналась, жар сильный, он почти всё время без сознания потом был. Пока я лодку починил, пока его загрузил и в больницу двинул, два дня прошло. Он в лодке и умер, не выдержал дороги — эх, надо было сразу застрелить мученика, пригрел на груди змею, подумал я.

— Хреновая смерть — скрипнул зубами Ваня.

— Любая смерть хреновая. Последние часы жизни он не мучился, всё время на лекарствах был, да и не один. Я пытался ему и антибиотик с жаропонижающим вкалывать, но сам понимаешь, такое даже в больницах не лечат, не то что на болоте.

— За Толяна тебе конечно спасибо, мы знаем, что и тут ты не врёшь, все эти лекарства, про которые ты говоришь, у него в крови нашли. К сожалению, тебе это не поможет никак, по-человечески мне тебя жалко, и я тебе за друга благодарен, но ты сам должен понимать — работа есть работа. Так что давай пей чай и спать, завтра продолжим наш путь.

Спать так спать, выпил «чай» их фляжки, лег как можно удобнее, насколько позволяли мне мои скованные и связанные конечности и через пять минут сознание снова покинуло меня.

В этот раз я спал гораздо лучше, чем прошлой ночью. Москитная сетка на лице, кто-то укрыл меня даже плащ-палаткой, но всё равно — так спать приятного мало. Снова затёкшее тело, от наручников руки потеряли чувствительность, несмотря на накинутую плащ-палатку я снова замерз, ведь спал на голой земле и жуткая жажда.

Проснулся я не просто так, а от разговора на повышенных тонах, который происходил прямо над моей головой. Ванька, не стесняясь в выражениях распекал моего конвоира. Скоро причина возмущения и недовольства стала понятна и мне. Ночью был ветер, в результате чего непривязанная лодка самостоятельно отчалила от берега и теперь стояла в ближайших зарослях осоки, метрах в двадцати от острова. Ванька упрекал камуфляжного в безалаберности, но тот возражал, указывая на то, что его задача караулить меня, а я на месте, так что возмущение начальства безосновательно. Про радиста почему-то в споре не упоминалось, он вообще, как будто на привилегированном положении в этой компании. За то время, что я нахожусь в этой компании он не разу ни с кем по рации не связывался, только на стоянках слушал эфир, время от времени включая рацию. Сейчас мои пленители решали, что теперь делать и кому плыть за лодкой. Спор долго не затянулся, конвоир слегка пнул меня по больным ребрам, заставляя окончательно проснуться и взвыть от боли.

— Вставай.

— Уже не сплю — сквозь зубы прошипел я, кривясь от боли. Можно было и просто за плечо потрясти, вот что же за гнилые люди! Никакого уважения к старому и больному человеку!

— Придётся тебе Найденов, сегодня утром искупаться. Видишь, чего случилось? И это целиком твоя вина. Почему не сказал, что лодку надо привязать? Ты у нас лодкой управляешь, значит ты и должен был позаботится о том, чтобы её нормально причалить. Это тебе последнее предупреждение, что бы больше таких залётов не было! Понял меня? Проучить бы тебя нужно, но я тебя сегодня прощаю, в память о Фомине. Но больше на мою снисходительность можешь не рассчитывать! — виновный был назначен оперативно. Ну и правильно, не сам же Ванька виноватым будет, когда есть я.

— Сейчас раздеваешься и плывешь за лодкой. И что бы ни каких фокусов! Парни с такого расстояния даже по воробью не промахнуться.

— Тогда может кто-то из твоих парней и сплавает? А то я что-то сделаю не так, или им просто покажется, и наделаете во мне дырок — поделился я своими сомнениями со старшим группы.

— А ты не делай так, чтобы показалось. Наделают, если надо будет. Раздевайся и вперёд! Нам тут на долго задерживаться не резон. Ты же помнишь про трое суток?

— Помню — мрачно ответил я. Как тут забудешь?

Делать нечего, придётся плыть. Выбора у меня нет, но это хороший шанс попытаться как-то изменить ситуацию в свою пользу. Нужно пользоваться любой возможностью. Тем более это единственный шанс оказаться хотя бы ненадолго в лодке одному.