Болотный кот

Кузнец Варас и его дочь Дарина ушли по тропе в сторону озера к своей лодке. Нава провела меня в дом и усадила за стол.

– Вот это выпей пока, – накапала она в медную кружку несколько капель из пузырька темного стекла и затем разбавила напитком из кувшина, – надо на пустой живот пить.

– Ты колдунья? – спросил я и поставил пустую кружку на стол.

– Да, с печатью Хранителей, – ответила она, указав на свои татуировки на лице.

– Зачем же на лицо-то?

– Это для того, Петр, чтобы люди знали, что меня помиловал суд Хранителей, и ни у кого не было желания меня сжечь или повесить.

– В моем мире тоже сжигали ведьм, но давно.

– Я не знаю такого слова, – немного подумав, ответила она.

– У нас так называют колдуний. А тебя судили, что ли, ну эти… Хранители?

– Всех, колдунов судят, если находят. Некоторые правда до суда не доживают, люди сами могут покарать.

– И как судят?

– Хранители проверяют… у них есть способы узнать, на какие дела колдовство может пойти.

– И много в этом вашем мире таких, как ты?

– Мало, в нашем княжестве я одна, да и запрещено мне в люди выходить.

– Так не любят колдунов?

– Раньше… давно, когда еще мать моей матери не родилась, было много горя от колдунов, которые приходили их темных земель.

– А как же ты живешь, не выходя к людям?

– Варас помогает, он мой брат родной, у железной скалы живет с дочкой, там и кузня его и дом.

– А где жена его?

– Умерла четыре лета назад, болотный змий ужалил, а Варас в ополчении был, не было его. Сарина шкуры вымачивала в озере. Я пыталась ее спасти, но яд очень сильный у болотного змия.

– Понятно… а водится где это змий?

– В болотах водится, в воде живет, иногда и в озеро входит.

Сняв с очага медную сковороду, небольшую, в форме капли, она выложила в медную же тарелку несколько каких-то трубок диаметром от двух до четырех сантиметров и в длину сантиметров десять, что-то явно растительного происхождения.

– Это что?

– Желтый стебель.

– В первый раз вижу такое… и как это есть?

– Стебель разламываешь, мякоть ешь, – ответила она и положила мне на тарелку половину тушки какой-то птицы, – это знаешь как есть?

– Да, в моем мире птицу едят.

– Вот и ешь, – ответила она, тоже положила себе еду и села напротив.

Мякоть желтого стебля напоминала что-то вроде жареных баклажанов и, надо сказать, очень вкусная.

– Скажи, в вашем мире так много этого металла? – постучал я ногтем по краю медной тарелки.

– Это все Варас, его работа… Нет, конечно, в основном посуда деревянная у нас, иногда икербская посуда попадается, она у них из красной земли, в горах ее много.

– Глиняная, что ли?

– Мне непонятно это слово.

– В моем мире посуду делают из глины, бывает красная и белая.

– Ну а мне вот Варас с посудой помог. Слушай, а ты водой из озера не умывался?

– Нет, свалился в трясину, когда выход из болот искал.

– Понятно, я тебе примочку на ночь сделаю, а то завтра глаз не откроешь, вздуешься весь, и вообще тебе бы пар принять да обмыться… и в волосах вон комки. Только воды много не лей, дождь через два дня будет, не раньше.

– Так я из озера могу воды набрать, вроде чистая.

– Нет, Петр, и в озере и в протоках по княжеству вода осквернена болотным ядом, а яд тот с темных земель идет.

– То есть вы тут пьете только дождевую воду?

– Не только, сок белого дерева пьем. В княжестве есть еще два глубоких колодца, там вода чистая, но ее за деньги продают.

– Что-то как-то… воду… продавать?

– Да, так сложилось… эти колодцы принадлежат княжескому роду, так всегда было.

– А дожди часто идут?

– В этом боги милостивы и даруют воду, ее хватает. Я же одна живу, и запасы делаю только для себя, поэтому и предупредила тебя.

– Ясно… а деньги?

– Что деньги?

– Ну какие у вас деньги?

Нава взяла с полки маленький кожаный мешочек и положила на стол.

– Вот.

Я развязал мешочек и высыпал на стол несколько тонких пластинок желтого и белого металла, примерно сантиметр в ширину и полтора в длину, с выдавленным изображением какой-то птицы. Пластины были тонкими, едва ли миллиметр в толщину.

– Понятно, – сказал я и сложил «монеты» обратно, – скажи, а большое ваше княжество?

– Если протоками и с хорошим проводником от болот плыть на юг, к горам, то за один оборот Большой луны как раз и доберешься до границ княжества.

– Это сколько дней?

– Тридцать два дня.

– То есть месяц… А почему протоками, у вас же есть лошади? – показал я на подкову, прибитую над дверью.

– Есть, но тут больше привыкли передвигаться протоками, их тут много… очень много, три реки с гор текут и протекают через княжество, а протоки мешают воды этих рек.

– И в конце концов вода приходит сюда, сначала в озеро и затем в болота?

– Да, только озер три, вот это – Чистое, есть еще озеро Крови и Желтое озеро. Самое большое Желтое озеро, в старые времена на больших лодках ходили люди через него, десять дней пути выходило.

– И что там на другой стороне Желтого озера?

– Как и везде на севере – темные болота.

– А течение сильное в этих протоках ваших?

– Почти незаметное, а в реках да, сильное, но воды в реках неглубоки и сплошь камни… по ним никто не плавает.