Болото

— Да, Анатолий. Сергей — это я про пилота — был не сахар, это точно. Я видел, как он забавлялся, убивая ваших, через камеру на боте; поверьте, я вам сочувствовал. И когда ваш великолепный снайпер — старик уважительно склонил голову перед Мишкой — умудрился из дешевенького арбалета сбить армейский бот, честное слово, я не огорчился.

Правитель помолчал.

— Зато, как видите, я честен перед вами. Знаете, когда держишь на своих плечах всю страну, порой приходится совершать некрасивые поступки. Заразу нужно было выжечь в зародыше.

— Кстати, о заразе. Что это значит — «Ощ аз рещ, ю ян рсамо»? Зачем был нужен этот психокод? Или это случайность? Побочный эффект? Что это?

— Нет, не случайность. Это первое правило творца — не создавай творение, которое не в силах уничтожить. Я встроил в модификационный вирус механизм самоуничтожения. Вот только сработал он без моего участия, что, поверьте, очень меня удивило и огорчило. Отвечу на ваш вопрос, что значит эта фраза: давным-давно на территории Африки жило племя, полностью вымершее задолго до катастрофы и известное лишь благодаря записям одного исследователя. У этого племени был интересный обычай: когда один из их членов становился старым и не мог больше охотиться, однажды молодой охотник подходил к нему и говорил «Ощ аз рещ, ю ян рсамо!» что в буквальном переводе значит «пришло время есть мясо». И если старик не мог возразить, его убивали и кушали… практично, ничего не скажешь. Я выбрал именно эту фразу в качестве инициирующего психокода. До сих пор ума не приложу, как она могла быть произнесена.

Я медленно произнес, глядя мерзкому старику прямо в глаза:

— Знаете… полгода назад я стоял на коленях перед телом мертвой девушки… и думал, кого бы за это убить. Теперь я, кажется, знаю.

— Ну так чего же вы ждете? — усмехнулся старичок.

Меня не нужно было просить дважды. Я схватил столовый нож и метнул его, что было силы, прямо между смеющихся глаз.

Я никогда прежде не метал нож, но был уверен, что сделал это правильно. Нож сверкнул стремительной молнией и… повис в воздухе в метре от лица правителя. Я подошел и протянул руку: нас разделяла невидимая глазу стена.

— Вы уж простите старика, Максим. Ну пошутил, не удержался… кстати, чтобы вы впредь не делали глупостей, позвольте, я вам кое-что продемонстрирую.

Правитель махнул рукой, и его телохранители сняли свои шлемы. Я охнул: они не были людьми. Это были те самые упыри, с которыми мы дрались в подземельях лаборатории.

— Еще раз попытаетесь напасть на меня, и я не смогу их удержать. А теперь, когда вы выпустили пар, мы можем поговорить о деле?

Я устало опустился в кресло.

— Что вам от нас-то нужно?

— Мне нужны вы. Каждый год в этом зале наш инспектор задает выпускникам Лагерей — безвирусным, как и вы — один вопрос: согласитесь ли вы работать на нас? Мне нужны такие, как вы. Смелые, идущие напролом, отчаянные ребята, знакомые с Болотом практически с детства. Посмотрите туда — старик указал на черную дыру.

— Что это?

— Это дверь, Максим. Дверь в другое измерение; мы называем его «внешний мир». Это родина крыс. Во время катастрофы наш мир на время соприкоснулся с ним, и это погубило девяносто процентов населения земли. Мы его изучаем; именно к этому вас готовили в Лагере. Мы нуждаемся в вас, и в свете последних событий больше, чем когда бы то ни было.

— А если мы откажемся? Немедленный расстрел? — усмехнулся Толик.

— Ну что вы, в самом деле, все время пытаетесь представить меня каким-то злодеем. Разница заключается вот в чем: если вы согласитесь, вы будете жить в городе, под небом (вы же любите небо?) и лишь изредка будете входить в эту дверь, хорошо экипированные и защищенные прочным скафандром. Стоит лишь сказать «Да». Но если вы откажетесь… что ж, поймите меня: я не могу позволить таким опасным людям, как вы, запросто разгуливать по окрестностям. Скажете «Нет» — войдете в эту дверь, прямо здесь и сейчас, и пути назад уже не будет.

Старик нажал кнопку, и дверца открылась. Так хорошо знакомый нам грязно-серый туман моментально наполнил комнату.

— Я не знаю, что происходит с теми, кто не принял моего предложения и ушел туда. Может, они погибли в первые минуты, а может, и ныне живут там. Меня устраивают оба варианта. Сейчас время решать вам: будете ли вы строить этот мир вместе со мной или же навсегда покинете его.

— А что было до катастрофы? — очень тихо спросил я. — когда еще не было нужды в таких, как мы?

Старик вздохнул.

— Прошу еще раз заметить, как я правдив с вами. Их не ждали Лагеря, как вас. Их ждала маленькая, безболезненная инъекция. Они умирали без боли.

Толик встал из-за стола первым.

— Ну что, ребята? Кто со мной?

Мишка тоже встал.

— Не задавай дурацких вопросов. Мы же команда.

Игорь первым подошел к двери. Он задержался лишь, чтобы сказать:

— Вы плохо кончите, правитель. Так же, как и все диктаторы до вас.

— Таких, как я, еще не было, молодой человек. — сказал ему вслед старик, но Игорь уже скрылся во тьме.

Саша встала и взяла Толика за руку.

— Вы будете гореть в аду. Вы очень плохой человек.

— Я не верю в ад, юная леди. — небрежно отмахнулся он.