Большая Берта

— Короче, — закончила старуха, — девушка ждет меня под мостом вместе с ребенком. — Она смачно плюнула на пол. — Знатный табачок, милорд! А ты, видать, малый не промах, умеешь человека разговорить. Впрочем, видала я удальцов и похитрее, но и они, бывало, получали по шее.

* * *

Берега Сены в окрестностях острова Сен-Луи давно перестали быть романтическим зрелищем. Открытки с видами Парижа могут это подтвердить.

Мы являли собой странную компанию, немного напоминая чокнутых сектантов, вознамерившихся среди ночи отправить ритуал. Шествие возглавляла Берта, прижимая младенца к широкой груди. Словно маленький Иисусик, ребенок пребывал меж коровой и ослицей. Мадам Берю успешно заменяла собой стойло. Следом ковыляла бродяжка, напоминая утку, обувшуюся в сабо. Я замыкал шествие, поглядывая по пути на грязную воду, дрожавшую в свете фонарей. Неужели за много веков Сена не изменилась?

Нет, с тех пор как Сену превратили в сточную канаву, река стала другой. Ее низины и паводки обрели иное качество. С течением времени разного рода напасти, зловонные отбросы, отвратительные стоки загадили воду, извели всю рыбу до последнего пескаря, отравили дух и запах реки. Берега же превратились в автомобильные трассы… Разумеется, старинные здания, что отражаются в воде, остаются по-прежнему прекрасными… Но надолго ли? Что встанет на их место через два-три поколения? Небоскребы! Все заполонят акулы бизнеса, мелкие и покрупнее. Нельскую башню заменит Фьючерсная. Суперкрольчатник! Людской муравейник! Река станет резать глаз, ее накроют бетоном, чтобы не видеть. Коллектор грязи! Канализационная труба! Быстрейший способ избавиться от отходов цивилизации. А с океаном заключим договор о дружбе и сотрудничестве…

Показалась арка моста Мари. Быстрей, туда!

Я напрасно вглядывался в темноту, никого не было видно.

— Ха, сбежала! — проворчала замарашка.

Я предположил, что мучители Терезы Келушик напали на ее след и ей снова пришлось уносить ноги.

Действительно, в слепленном из картонных коробок шалаше валялись лишь тощие пожитки бродяжки: мешки, пустые консервные банки, пакет с лохмотьями, давно потерявшими цвет и форму.

— Мерзавка! — разозлилась владелица земельного участка в центре Парижа. — Смылась и бросила мое убежище на произвол судьбы.

— Она вернется, — пообещал я. — Она же знает, что вы принесете ребенка.

— Пока она где-то шляется, меня могли ограбить!

— Что будем делать? — спросила Берта. — Здесь кругом сквозняки, птенчик может простудиться. Не говоря уж о том, что сверху капает. Вот тут, — добавила она, вытирая щеку рукавом.

Я пригляделся: пурпурная струйка стекала по ее лицу.

Похоже на кровь…

Я провел пальцем по щеке Берты.

И в самом деле кровь.

Глава четвертая КЛАК!

— Почему вы на меня так смотрите? — басисто проворковала Берта, всегда готовая расточать ласки направо и налево.

Вторая капля упала на лиловую шишку, украшавшую лоб прелестницы, словно хотела продолбить дырку в этом утесе (вода камень точит!). Завораживающая картина, дорогие мои! Китиха снова утерлась. Я быстренько вытащил фонарик, чтобы осмотреть окрестности. Бледный луч бегло прошелся над головой Берты и замер. У мраморной статуи Юла Бринера в роли отчаянного сорвиголовы и то волосы бы встали дыбом.

Между аркой и опорой моста образовался черный треугольник. Там царила беспросветная тьма, словно у входа в пещеру, где спелеологи забыли свои крючья. Из темноты торчала рука. Женская!

Она безвольно свисала, отливая перламутровым блеском. По руке красной змейкой струилась кровь и капала с кончиков пальцев.

Я отступил назад и задрал голову повыше. Дрожащий луч выхватил из темноты тонкий силуэт. Я увидел голубое платье, жакет из благородного кроличьего меха, светлые волосы.

Держу пари, бедный Антуан стал круглым сиротой. Обоих предков отправили на тот свет, и довольно причудливым образом.

Малыш помалкивал. Похоже, он чувствовал себя уютно на груди у Берты. Впрочем, на таких пышных подушках можно позволить себе расслабиться.

— Она мертвая, — прошептала толстуха.

Я бросил фонарик бродяжке.

— Посветите мне, мамаша, хочу заняться расследованием.

Поставил ногу на каменный выступ опоры и без труда добрался до черного углубления, где пряталась мадам Келушик. Ногами она уперлась в каменную скрепу, торчавшую из арочного свода. Девушка потеряла туфли, стараясь удержаться. Одна их них валялась прямо подо мной. Эта «лодочка» и помогла мне восстановить ход драматических событий.