Большая четверка

Пуаро посмотрел на меня и медленно покачал головой, улыбаясь так, как это умел только он.

– «Не зайдешь ли на чаек, молвил мухе паучок…» Это ведь ваша английская песенка, не так ли? Нет-нет… они, конечно, хитры, но не так, как Эркюль Пуаро.

– Черт побери, к чему вы ведете, Пуаро?

– Друг мой, я спрашивал себя о причинах этого утреннего визита. Неужели наш странный гость действительно рассчитывал подкупить меня? Или же, наоборот, он хотел напугать меня, чтобы я забыл о своем долге? Вряд ли. Но тогда зачем он явился? Теперь же мне ясен весь их план – очень хорошо рассчитанный, очень умный… Человек пришел якобы для того, чтобы предложить взятку или испугать… Затем следует неизбежная драка, которой он даже не пытается избежать, и это дает ему возможность совершенно естественным образом уронить на пол бумажник… И наконец – вот она, ловушка! Рю де Эшеле, в одиннадцать? Думаю, нет, друг мой. Никто не сможет с такой легкостью заманить в западню Эркюля Пуаро!

– Бог ты мой… – выдохнул я.

Пуаро нахмурился:

– Но есть тут кое-что, чего я не понимаю.

– И что же это такое?

– Время, Гастингс… время. Если они хотели поймать меня, не лучше ли было сделать это попозже вечером? Почему такой ранний час? Не должно ли этим утром что-нибудь случиться? Нечто такое, о чем, по их мнению, Эркюлю Пуаро лучше не знать?

Он покачал головой:

– Посмотрим, посмотрим. Я буду сидеть вот здесь, друг мой. Мы не двинемся с места этим утром. Мы будем ждать событий.

Ровно в половине двенадцатого нам принесли «голубой листок» местной почты. Пуаро вскрыл его, а затем протянул мне. Это была записка от мадам Оливер, всемирно прославленного ученого, у которой мы побывали вчера в связи с делом Холлидея. Она просила нас сейчас же прибыть в Пасси.

Мы отправились, не задерживаясь ни минуты. Мадам Оливер пригласила нас все в тот же маленький салон. Я снова был поражен красотой и внутренней силой этой женщины с длинным монашеским лицом и горящими глазами – она была блестящей наследницей Кюри. Мадам сразу приступила к делу.

– Мсье, вы вчера расспрашивали меня об исчезновении мистера Холлидея. Потом я узнала, что вы возвращались в мой дом и говорили с моим секретарем, Инессой Вероне. Она вышла из дома вместе с вами и до сих пор не вернулась.

– И это все, мадам?

– Нет, мсье, не все. Прошлой ночью в лабораторию проникли воры, они похитили некоторые очень важные бумаги. Возможно, грабители искали нечто куда более ценное, но, к счастью, им не удалось открыть большой сейф.

– Мадам, позвольте изложить вам некоторые факты. Ваш исчезнувший секретарь, мадам Вероне, на самом деле графиня Русакова, опытная воровка, и именно она виновата в исчезновении мистера Холлидея. Как давно она у вас?

– Пять месяцев, мсье. Ваши слова меня удивляют.

– И тем не менее это правда. Те бумаги… их легко было отыскать? Или же вы предполагаете, что их местонахождение было указано похитителям кем-то домашним?

– Как раз то и удивительно, что воры знали, где искать. Вы думаете, Инесса…

– Да, я не сомневаюсь, они действовали по ее указаниям. Но что это за дорогая вещь, которую ворам не удалось добыть? Драгоценности?

Мадам Оливер со слабой улыбкой покачала головой:

– Нет, мсье, это нечто куда более ценное. – Она оглянулась, потом наклонилась вперед и, понизив голос, сказала: – Это радий, мсье.

– Радий?

– Да, мсье. Я сейчас зашла в некий тупик в своих экспериментах. У меня есть небольшое количество радия, моего собственного, – мне ссужали и куда большие количества для работы. Но хотя его количество и невелико, он стоит очень дорого, около миллиона франков.

– И где он?

– В свинцовом ящике в большом сейфе – этот сейф намеренно изготовлен так, что выглядит старым и ненадежным, однако это вершина искусства изготовления подобных хранилищ. Возможно, именно поэтому ворам не удалось вскрыть его.

– Как давно вы владеете этим радием?

– Всего несколько дней, мсье. И вскоре мои эксперименты будут завершены. Еще два дня – и все. Радий будет увезен отсюда.

Глаза Пуаро вспыхнули.

– И Инесса Вероне знает об этом? Бог мой… Тогда наши друзья-грабители вернутся! Ни слова обо мне никому, мадам! Но могу вас заверить, я сохраню для вас ваш радий. У вас есть ключ от той двери, что ведет из лаборатории в сад?

– Да, мсье. Вот он. У меня есть дубликат. А вот этот ключ – от калитки в садовой стене, через нее можно выйти в проход между этой виллой и соседней.

– Благодарю вас, мадам. Сегодня вечером отправляйтесь спать как обычно, ничего не бойтесь и положитесь на меня. Но ни слова никому – даже вашим ассистентам – мадемуазель Клауд и мсье Генри, так? Да, им в особенности – ни слова!

Выходя из дома, Пуаро потирал руки, явно очень довольный.

– Что мы теперь будем делать? – спросил я.

– Теперь, Гастингс, мы покинем Париж… и отправимся в Англию!

– Что?!

– Мы уложим наши вещи, пообедаем и поедем на вокзал.

– Но как же радий?