Большая четверка. Смерть лорда Эджвера. Убийство в Месопотамии

– Совершенно верно. Поразмышляйте немного над фактами. Приблизительно пятнадцать лет назад ваша жена жила с этим человеком несколько месяцев. Узнала бы она его, если бы встретилась с ним по прошествии такого времени? Я думаю, нет. У него изменилось лицо, изменилось телосложение. Голос, может, и не изменился, но об этом он в состоянии позаботиться сам. И помните: она не искала его среди собственного окружения. Она представляла его себе как незнакомца, где-то на стороне. Нет, я не думаю, чтобы она узнала его. И есть вторая возможность – младший брат, в те дни – ребенок, так страстно преданный старшему брату. Он теперь мужчина. Узнает ли она ребенка десяти или двенадцати лет в мужчине лет тридцати? Да, есть молодой Уильям Боснер, который должен расплатиться. Помните, брат в его глазах мог не выглядеть предателем, а напротив, представлялся ему патриотом, мучеником за собственную страну – Германию. В его глазах миссис Лейднер – изменница, изверг, пославшая его любимого брата на смерть! Впечатлительный ребенок способен поклоняться великому герою, и молодым умом легко может овладеть мысль, которая сохранится и у взрослого человека.

– Совершенно верно, – подтвердил доктор Райлли. – Распространенный взгляд, что ребенок легко все забывает, не совсем верен. Многими людьми всю жизнь руководит мысль, которая произвела на них сильное впечатление еще в очень юном возрасте.

– Bien. У вас налицо обе эти возможности. Фредерик Боснер в настоящее время мужчина пятидесяти с лишним лет, а Уильяму Боснеру тридцать с небольшим. Давайте подойдем к участникам вашей экспедиции с этих двух точек зрения.

– Это выдумки, – пробормотал доктор Лейднер. – Мой персонал! Сотрудники моей собственной экспедиции!

– И, следовательно, считаются вне подозрений, – сухо сказал Пуаро. – Commencons![108] Кто бы определенно не мог быть Фредериком или Уильямом?

– Женщины.

– Естественно. Мисс Джонсон и миссис Меркадо вычеркиваются. Кто еще?

– Кэри. Мы с ним вместе работали еще до того, как я встретил Луизу.

– К тому же и возраст. Ему, пожалуй, тридцать восемь – тридцать девять. Слишком молод для Фредерика, слишком стар для Уильяма. Теперь остальные. Есть отец Лавиньи и мистер Меркадо. Оба могли бы быть Фредериком Боснером.

– Достопочтенный сэр, – воскликнул доктор Лейднер с раздражением и насмешкой. – Отец Лавиньи известен во всем мире как специалист по эпиграфике, а Меркадо многие годы работал в широко известном нью-йоркском музее. Это же невозможно, чтобы тот или другой был тем человеком, о котором вы думаете!

Пуаро слегка замахал рукой.

– Невозможно! Невозможно! Это слово для меня ничего не значит! Невозможное я всегда исследую особенно тщательно! Но пока пойдем дальше. Кто у вас еще есть? Карл Рейтер, молодой человек с немецким именем. Дейвид Эммотт…

– Не забудьте, он был со мной два сезона.

– Он выдержанный молодой человек. Если бы преступление совершил он, это не было бы в такой спешке. Все было бы очень хорошо подготовлено.

Доктор Лейднер отчаянно зажестикулировал.

– И, наконец, Уильям Коулман, – продолжал Пуаро.

– Он – англичанин.

– Pourquoi pas?[109] Не говорила ли миссис Лейднер, что мальчик покинул Америку и след его пропал? Он вполне мог оказаться в Англии.

– У вас на все есть ответ, – сказал доктор Лейднер.

Я изо всех сил думала. С самого начала мне казалось, что поведение мистера Коулмана гораздо более похоже на книгу Вудхауса, чем на поведение настоящего молодого человека. Не разыгрывал ли он на самом деле все время спектакль?

Пуаро делал записи в маленькой записной книжке.

– Давайте будем действовать по порядку, – сказал он. – На первый случай у нас имеется два имени: отец Лавиньи и мистер Меркадо. На второй – Коулман, Эммотт и Рейтер.

Так. Теперь займемся противоположной стороной вопроса – средства и возможности. Кто из состава экспедиции имел средства и возможность совершить преступление? Кэри был на раскопках. Коулман был в Хассаньехе, вы сами были на крыше. Итак, остаются отец Лавиньи, мистер Меркадо, миссис Меркадо, Дейвид Эммотт, Карл Рейтер, мисс Джонсон и сестра Ледеран.

– Ой, – воскликнула я и подскочила на стуле.

Мистер Пуаро сверкнул на меня глазами.

– Да, я боюсь, ma soeur, что вас нужно включить. Вам было очень просто прийти и убить миссис Лейднер, пока двор был пуст. У вас достаточно мускулов и силы, и она ничего бы не подозревала, пока бы не был нанесен удар.

Я настолько расстроилась, что не могла выговорить ни слова. Доктора Райлли, я заметила, напротив, это чрезвычайно развеселило:

– Интересный случай: сестра милосердия, которая одного за другим убивает своих пациентов, – пробормотал он.

Каким взглядом я его одарила!

Размышления Лейднера шли в другом направлении.

– Нет, не Эммотт, мистер Пуаро, – возразил он, – его надо исключить. Он, помните, был на крыше вместе со мной в течение этих десяти минут.

– Тем не менее. Он мог бы спуститься, пройти прямо в комнату миссис Лейднер, убить, а потом позвать боя. Или он мог бы убить ее в один из моментов, когда отсылал боя к вам.

Доктор Лейднер покачал головой, бормоча: