Большая Гонка

Тут же соберут в одну кучу недочеты в работе, злополучное письмо, к этому добавится возможно кое-что еще, о чем он даже не догадывается, и о карьере, можно будет забыть. Но что-то исправлять было уже поздно и поэтому Алексей решился на последнее средство. Как это вообще пришло ему в голову, было совершенно непонятно, но тем не менее, передавая права в руки полицейского он произнес:

— Может, мы сумеем решить это дело мирным путем, сеньор, офицер?

Полицейский изумленно оторвал взгляд от документов:

Вы, предлагаете мне взятку, сеньор?

Глава 6

6

Полицейский изумленно оторвал взгляд от документов:

— Вы, предлагаете мне взятку, сеньор?

— Ну, что, вы, какая взятка. Я просто хочу избежать лишней волокиты, и поэтому предлагаю оплатить штраф прямо на месте.

— То есть, вы хотите сказать, что вам некогда самому оплачивать ваше нарушение в кассе, и за вас это должен сделать офицер полиции?

— Вы, меня не так поняли, офицер!

— Я понял вас совершенно правильно. Пожалуйста, повернитесь лицом к автомобилю и положите руки на капот. — Произнес полицейский.

Его напарник в это время сделал два шага в сторону, сдвигаясь так, чтобы первый офицер не находился на линии выстрела, и выхватил из кобуры пистолет, направляя его на задержанного.

— У вас в машине есть запрещенные предметы?

Алексей понял, что попал в такую яму, из которой ему не выбраться при всем желании. Теперь, не поможет уже ничего. Не деньги, ни дипломатический паспорт, ничего. Тем более подтвердив отсутствие запрещенных вещей, он сразу же попадает под статью о незаконной деятельности на территории государства, стоит только полицейскому увидеть бумаги, лежащие на соседнем сидении. А, то, что он их увидит, нет никаких сомнений. Ведь Алексея же не пустят за руль, а полицейский, который поведет машину, наверняка поинтересуется, что же такое находится в папке для бумаг. И если не поймет сам, то уж в полицейском участке наверняка найдется человек знающий русский язык. А как еще можно расценить то, что там находится расписка, полученная от Фирюзы Каримходжаевой за полученные ею восемнадцать долларов на телефонный звонок и подписанное согласие на работу в пользу Советского Союза. Явный, ничем не прикрытый шпионаж рос и ширился прямо на глазах. И если раньше Алексей мог рассчитывать просто на высылку на Родину, и крах карьеры, то сейчас было возможно все что угодно. От сенсации, освещенной во всех средствах массовой информации касающейся поимки советского шпиона, до открытого суда и высшей меры социальной защиты. И если здесь, ему грозит только долгий срок в какой-нибудь местной тюрьме, то по возвращению на Родину, ничего иного кроме как расстрел, ожидать не приходится. Алексей в малейших деталях представил все последствия своей оплошности, и у него на глазах выступили слезы отчаяния.

В этот момент, послышался шум, еще одного подъезжающего автомобиля, и короткий разговор произошедший на каком-то странном языке, напоминающим по строению фраз испанский, но скорее являющийся каким-то местным наречием, в результате чего до помутненного сознания Алексея доходили лишь отдельные слова, по которым совершенно было невозможно уловить общий смысл. А еще минуту спустя, ему на глаза упала плотная повязка, и его, подхватив под локти, подвели к видимо только что подъехавшему автомобилю, и вежливо предупредив, о высокой ступеньке, слегка подтолкнув ввели в фургон микроавтобуса с зашторенными окнами, в котором находились два человека.

Все это он увидел, сразу же после того, как с его глаз сняли темную повязку.

— Ну, что же вы так, молодой человек. Блестяще провели операцию по вербовке и попали на превышении скорости? Как же так-то?

Вопрос был задан на чистом русском языке, человеком, рассматривающим содержимое папки принадлежавшей Алексею, и вселил в сознание Алексея, крохотную искорку надежды на благополучный исход. Еще учась в институте, он не однажды слышал рассказы старших товарищей о подобных способах проверки. И похоже, что Леха, нарвался на одну из них. Конечно утешение было слабым, о карьере все равно придется забыть, такое не прощается, но хотя бы есть крохотная надежда на то, что он останется жив. Пусть оставшуюся жизнь он проведет где-нибудь в Сибири, перекладывая бумажки в каком-нибудь заштатном отделе, не имеющем никакого отношения к сегодняшней службе, пусть придется забыть своих мечтах и надеждах, но хотя бы он останется живым. Все лучше, чем получить пулю в смазанный зеленкой лоб.

— О, — усмехнулся сидящий напротив него мужчина. — Я вижу вы нафантазировали себе уже и смертную казнь, и крах всей карьеры, и еще непонятно чего. Могу вас обрадовать. Все это только ваши фантазии. Всего этого вполне можно избежать, но в одном единственном случае.

— Каком? — робко произнес Алексей, взволнованным голосом, догадываясь о том, что именно сейчас, происходит его вербовка. Грубая, беспринципная, но по сути, виноват в ней он сам. Ведь если бы не эйфория от удачно сделанного дела, он спокойно доехал бы до консульства и продолжил там свою работу. Но превышение скорости поставило все с ног на голову.