Большая игра

– Ну вы хватили, барин, – всплеснул руками извозчик, – это ж, почитай, через весь город ехать. Накинули бы еще монетку аглицкую, а?

– Вези! – рыкнул я на него, начиная терять терпение, и ванька тут же повиновался – сразу понял, что везет барина серьезного, с таким шутки плохи.

Катать меня кругами ванька не стал – понял, что чревато будет. От гостиницы, где поселились, до нужного мне небольшого особняка на Николо-Песковской улице ехать было от силы четверть часа. Ванька управился за десять минут – не больше. Наверное, я сильно испугал его своим командным окриком. Выбираясь из коляски, все же кинул ему флорин – тот как раз остался у меня один. Сильно удивленный этим поступком, не ожидающий никакой премии, ванька даже поблагодарить забыл. Да мне и дела не было до его благодарности. Я подошел к двери особняка и трижды стукнул молотком по медной табличке.

Стоять перед дверью пришлось с минуту, если не дольше. Внутри дождались, пока извозчик отъедет подальше, а после слегка дрогнула занавеска на окне. Я не был профессиональным разведчиком, но подобные мелочи замечать привык. Наконец мне открыли – на пороге стоял знакомый угрюмый детина в ливрее слуги, сидящей на нем хуже, чем седло на корове. Он не стал спрашивать, к кому я и назначено ли мне, – сразу посторонился, и я в очередной раз подивился почти кошачьей плавности его движений. Не хотел бы встретиться с ним на арене.

Детина проводил меня на второй этаж – прямиком в просторный кабинет. Особнячок изнутри выглядел привычно пустым и нежилым. Хотя на полу и не было пыли, а медные рожки газовых фонарей и дверные ручки надраены, как на корабле. Все это создавало впечатление, что в доме только регулярно проводят тщательную уборку, а не живут. Все вещи стояли ровно на тех же местах, как и в мой предыдущий визит, а с тех пор миновало больше полугода.

И кабинет ничуть не изменился – в нем всегда царила полутьма, на стенах горели рожки с зачерненными колпаками, а окна были день и ночь закрыты тяжелыми бархатными шторами. Главенствовал надо всей обстановкой громадный стол, обитый темно-бордовым бархатом, под стать ему были и стулья, и кресло хозяина кабинета, и пара массивных книжных шкафов. Человек на фоне всей этой помпезной мебели просто терялся, хотя вроде бы щуплым он вовсе и не был.

Хозяин кабинета выглядел обыкновенным – самым рядовым человеком, на которого глянешь в толпе и тут же взгляд отведешь. Не цепляется за него глаз. В кабинете его можно было заметить лишь тогда, когда он сам того хотел. В этот раз он стоял у окна, а взгляд мой постоянно упирался в пустое кресло. Как будто хозяин кабинета должен был появиться там, стоит мне только отвернуться.

– Давненько вы не радовали меня своим появлением, граф, – произнес голос, который шел, казалось, от складок тяжелых штор. – Да и письма ваши меня, скажу откровенно, не слишком радовали.

– Простите уж великодушно, – развел руками я, – чем, как говорится, богаты.

– Граф, вам не идет это мещанское лицедейство, – отмахнулся хозяин кабинета. – Мы договорились о сотрудничестве, вы обещали нам помощь, и я не вижу результатов. Вы привезли бумаги доктора Моро? Они у вас?

– Нет, – покачал головой я. – Я собрал их у всей команды, и мы вместе сожгли то, что удалось заполучить в лаборатории Моро.

– Вы очень смелый человек, граф. Иногда я просто поражаюсь вашей смелости.

Хозяин кабинета, наконец, повернулся ко мне лицом. Я отметил про себя, что он удивительно похож на человека в сером сюртуке. Было нечто неуловимое, что роднило всех, связанных с разведкой, при отсутствии какого-либо внешнего сходства.

– Вы бросаете вызов смерти на арене. Однако вам мало этого риска, вы готовы вступить в конфликт с теми, чьей силы не знаете и близко. Скажите мне, почему вы так поступили, граф? Была ли это глупость или вы пытаетесь таким образом фрондировать, доказываете нам, что не подчиняетесь?

– Я просто слишком хорошо видел результаты, – ответил я. – И не хочу, чтобы какой-нибудь из районов Москова или Питера превратился во второй Уайтчепел, по которому бродят выродки, готовые вцепиться в горло всякому. Вот почему я уничтожил все бумаги Моро, что попали в руки ко мне и моим бойцам.

– Но вы понимаете, граф, что теперь Россия отстанет от Европы в этих исследованиях на годы.

– И слава Богу. Если нечто подобное Уайтчепелу появится в Лютеции Парижской или Кварт Хадаште, меня это не обрадует, но и не сильно огорчит.

– Насчет Москова с Питером я вас понял, – прервал меня хозяин кабинета. – Честно говоря, такой исход был вполне закономерен, именно поэтому я был против привлечения вашей команды. Однако шанс победить на играх в честь принца Альберта и отличиться там настолько сильно, чтобы вас заметили представители Ордена, имелся лишь у вас. Весьма прискорбный факт.

Я всем видом постарался показать, что никакой вины за собой не вижу, и говорить ничего не стал.