Большая игра (ЛП)

Стоп. А вот тут могут быть сложности. Русский полевой паёк не баловал, и предложение поделиться им с кем-то всегда было щедрым. В джипе у него лежал запас еды, но надо быть осторожным. Если он предложит слишком много, то умалит её откровенность и обидит. Неразумно оскорблять человека, способного отстрелить тебе голову с тысячи двухсот метров.

Клавдия достала из вещмешка немного ржаного хлеба, сыр и мясные консервы. Пряная ветчина, обратил внимание Тони.

— Можно, я кое-чего добавлю? — спросил он. Потом извлёк из мешка ещё немного хлеба. Шестьсот граммов пайка, в противоположность девятистам снайперским. Пусть она всего лишь сержант, но получает полную фронтовую порцию. Дальше на свет появилась луковица и полевая газовая плитка, чтобы заварить чай. И его посетило вдохновение.

— Хочешь попробовать американскую стряпню?

Девушка кивнула. Эванс поставил на вторую горелку плиты сковороду. Пока та нагревалась, он отрезал тонкий ломоть хлеба, намазал его томатным соусом, потом выложил слоями несколько кусков сыра. Наконец, сверху украсил ломтиками ветчины и луком и положил на сковороду. И накрыл своей металлической полевой миской. Через пару минут сыр растаял, а хлеб подпёкся достаточно, чтобы получилась мягкая, но крепкая корочка.

— Клавдия Ефремовна, это пицца. Пицца, это Клавдия Ефремовна. Познакомьтесь.

Она взяла её и попробовала на вкус. По лицу расплылся поражённый оскал и она по-волчьи вонзила зубы в эту импровизированную пиццу, а потом облизала жир с пальцев. Тем временем Эванс делал новые порции, пока не закончился хлеб и начинка.

— Вкуснятина, товарищ Эванс. Спасибо, что показали.

Вода закипела, и Клавдия заварила чай. Горячий чай — настоящее удовольствие. В походах им слишком часто приходилось довольствоваться стоялым холодным чаем, который дожидался их на полевых кухнях. Они болтали о том и о сём, разговаривали о боях с неизбежным висельным юморком. Тони показал фотографии своего старого самолета, «Марии Черматовой», поведав, кем была эта пожилая дама и почему он назвал свой самолёт её именем. За разговором он не мог не отметить, что остаться в России идея вполне хорошая. После двадцатилетней службы в морской пехоте его мало что связывало с Америкой. Возвращаться не к кому, делать тоже особенно нечего. А разрушенной войной стране пригодится любая помощь. С его выслугой и накоплениями можно выбирать весь мир, и здесь он сможет построить хорошую жизнь. Да и нет никакой нужды разрывать связь с Америкой. Просто по сложившимся правилам, если заводишь отношения с русской девушкой, ожидалось, что останешься с ней в России. Не было никаких ограничений на поездки в Америку и обратно, или на пребывание детей в США, а двойное гражданство даст им много преимуществ. И, он внезапно понял, что даже не накрашенная и в мешковатой русской форме, Клавдия весьма привлекательна.

Есть у войны своеобразная симметрия, подумал тем временем майор Лукьянов. Он начинал эту кампанию командиром взвода из примерно пятидесяти солдат. Потом стал капитаном сводной роты в пятьдесят человек. Сейчас в его непосредственном подчинении был сводный батальон из… правильно, пяти десятков бойцов. У него возникло мрачное ощущение, что стань он президентом, в его стране будет около пятидесяти граждан. И если этого ещё недостаточно для беспокойства, его лучший снайпер, легендарная Клавдия Калугина, строила глазки американскому лётчику. Ну, если кто-то заслужил шанс заполучить американца, то это точно она. Майор решил, что пора протянуть богам любви руку помощи. Он подошёл к джипу и поздоровался.

— Товарищ полковник, добро пожаловать в 69-ю. Как я понимаю, вы будете нашим наводчиком ещё неделю или две. Вам полагается сопровождение и охрана. Ефремовна, пока твоя напарница в госпитале, этим и займёшься. Будешь сопровождать полковника Эванса всё время, пока он придан нашей дивизии. Вопросы есть?

Она вскочила по стойке смирно, пролив чай.

— Никак нет, товарищ майор. И спасибо.

Лукьянов ушёл, сохраняя недовольное выражение лица, подобающее офицеру, который вынужден расстаться с ценным бойцом ни за что ни про что. Отдалившись, он оглянулся. Тони и Клавдия улыбались друг другу. Сегодня он дал двум людям шанс на счастье. Несомненно, бог вознаградит его за это. А даже если и нет, Клавдия заслужила свой шанс. Теперь надо заняться более важными делами.

После первичных мероприятий немцев следовало передать в ведение СМЕРШа для допроса и расследования виновности в военных преступлениях и, возможно, казни. Женщин надо отправить в лагерь для интернированных лиц, где их будут содержать до окончательного решения их судьбы. По слухам. Их собирались использовать как заложников против чего-то. Ну, это уже не его забота. Через несколько часов приедут машины за женщинами, и его недобатальон вернётся к погоне за отступающими немцами. Фронтовая работа никуда не делась.

Новая Швабия, Элиста, немецкий фронтовой штаб