Большая Игра против России: Азиатский синдром

За несколько лет до того Петр сблизился с хивинским ханом, мусульманским владыкой, пустынные владения которого лежали по обе стороны реки Оксус. Тот искал его поддержки для подавления непокорных племен. В обмен на защиту русских хан предложил Петру стать его вассалом. Имея в то время весьма незначительные интересы в Центральной Азии (или не имея их вообще) и будучи занят делами дома и в Европе, Петр об этом предложении забыл. И только теперь ему пришло в голову, что обладание Хивой, которая лежит на полпути между его собственными границами и границами Индии, даст тот плацдарм, в котором он в том регионе так нуждался. Оттуда его геологи смогут вести поиски золота, это место сможет служить промежуточной перевалочной базой для караванов, которые, как он надеялся, скоро станут возвращаться из Индии с грузом экзотических сокровищ, предназначенных как для внутреннего, так и для европейских рынков. Используя прямой наземный путь, можно было нанести серьезный ущерб существующей морской торговле, так как морем путь из Индии занимал почти год. Более того, дружески настроенный хан мог даже обеспечить его караваны вооруженным эскортом, что позволило бы сэкономить немалые средства, нужные для русских войск.

Петр решил направить в Хиву экспедицию с тяжелым вооружением, чтобы, хоть и с некоторым опозданием, принять предложение хана. В обмен тот получил бы постоянную русскую охрану для собственной защиты, а его семье гарантировалось бы наследственное владение троном. Если бы выяснилось, что позиция хана изменилась или он оказался слишком недальновидным и попытался сопротивляться, приданная экспедиции артиллерия привела бы его в чувство, обратив в пыль глинобитную средневековую Хиву. После овладения Хивой, желательно на дружеской основе, можно было бы начать поиски золота Оксуса и разведку караванного пути в Индию. Возглавить эту важную экспедицию довелось мусульманскому князю с Кавказа, обращенному в христианство и в то время служившему офицером элитного лейб-гвардейского полка, — Александру Бековичу. Петр считал, что благодаря своему происхождению Бекович является идеальной фигурой для ведения дел с восточным приятелем. Его отряд насчитывал 4000 человек, включая пехоту, кавалерию, артиллерию и некоторое число русских купцов, а также 500 лошадей и верблюдов.

Помимо кочевавших в этом пустынном регионе враждебных туркменских племен главной опасностью, с которой предстояло столкнуться Бековичу, была обширная пустыня, раскинувшаяся больше чем на 500 миль между восточным побережьем Каспийского моря и Хивой. Преодолеть ее предстояло не только экспедиции, но, скорее всего, и грядущим тяжело груженным русским караванам, возвращающимся из Индии. Но здесь на помощь пришел дружественный туркменский вождь. Он рассказал Петру, что много лет назад, вместо того чтобы течь в Аральское море, река Оксус впадала в Каспийское море и была направлена местными племенами в ее нынешнее русло с помощью плотин. Петр резонно рассудил, что если это правда, то его инженерам не составит труда разрушить плотины и вернуть реку в прежнее русло. Тогда товары между Индией и Россией значительную часть пути можно было бы перевозить по воде и избежать опасного пути через пустыню. Эти перспективы начали казаться весьма многообещающими, когда русская изыскательская партия сообщила о находке в пустыне недалеко от побережья Каспия чего-то похожего на старое русло реки Оксус.

Отпраздновав Русскую Пасху, в апреле 1717 года Бекович с экспедицией отплыли под парусами из Астрахани, расположенной в северной оконечности Каспийского моря. Сопровождаемая по обширному внутреннему морю целой флотилией из примерно ста небольших судов, экспедиция везла с собой провизии почти на год. Но все предприятие заняло куда больше времени, чем предполагалось, и только в середине июня они вышли в пустыню и направились на восток в сторону Хивы. Вскоре люди начали страдать от необычайной жары и жажды и умирать из-за солнечных ударов и других болезней. Одновременно приходилось отражать нападения воинственных племен, стремившихся помешать их продвижению. Но о том, чтобы повернуть назад с риском навлечь на себя гнев царя, не могло быть и речи, так что экспедиция продолжала мужественно бороться с трудностями на пути в далекую Хиву. Наконец в середине августа после более двух месяцев путешествия по пустыне до столицы осталось всего несколько дней пути.