Большая игра (СИ)

— Вы не правы, лучше всего назвать этот момент часом Игрек.

— Принято, — кивнула девушка и присела рядом с Генри.

— Кто вы? — посмотрев в красивые зеленые глаза гостьи, спросил он.

— Я Эфа, — с некоторым превосходством в голосе ответила она.

— Надо же, сама неуловимая Эфа в гости пожаловала, — Ингрэм приподнял правую бровь и одобрительно покивал головой. — И что же такой молодой, но уже легендарной личности как вы от меня требуется? Я давно уже отошел от дел Сопротивления и ничем не интересуюсь.

— Нам требуется вся информация о космопортах на этой планете. Системы охраны, грузопоток, контрабандная цепочка на Альбертину, криминальные личности, взяточники из администрации и так далее. Мы знаем, что у вас имеются информаторы в этой среде, и вы должны нам помочь. Вы боец, Охотник, и хотя разочаровались в борьбе, я верю, что революционная искра все еще живет в вас.

Ингрэм промолчал, задумался, пожевал сухие бледные губы и спросил:

— Для чего вам эта информация?

— Мы хотим совершить диверсию, которая надолго выведет космопорты Йорка из строя. Минимум жертв, а шума будет столько, что все увидят, Сопротивление еще живет. Ведь вы сами в свое время хотели уничтожить эти объекты, но вам не хватило решимости, а у нас, ее с избытком, так давайте, осуществим ваш план. Хватит терпеть тиранию корпоративной верхушки, время революции пришло. Свобода или смерть!

— Ну, что же, можно попробовать поработать вместе, — усмехнувшись, согласился мужчина.

После этого он включил новенький компьютер марки «Хайато—Хамелеон-3000», выпускаемый корпорацией ЯКПК. Монитор с экраном в сорок дюймов, который оказался столешницей дубового стола, загорелся приятным светло–синим цветом. Высветилась сенсорная панель рабочего стола, и Генри вывел на экран две карты со схемами космопортов Йорк—Север и Йорк—Запад, расположенных на разных материках планеты.

Мужчина и девушка склонились над столом–монитором, и пошла работа. Вопросы–ответы. Варианты атак на грузовые терминалы. Количество бойцов в атакующих группах. Типы используемой взрывчатки. Схемы охраны. Места сосредоточения людей и личностные характеристики того или иного чиновника, которого можно было втемную использовать в деле подготовки к операции.

Так продолжалось два часа подряд. Девушка, которая поначалу держалась несколько настороженно и с некоторым превосходством, к концу разговора, признала старика за равного. Ингрэм, он же Охотник, мастер террор–атак, в молодые годы попивший столько крови главе корпорации «Великобритания», что Когсвелл объявил за его голову очень солидное вознаграждение, напротив, при каждом слове Эфы морщился и пренебрежительно ухмылялся. И когда гостья сказала о том, что информации полученной от старика ей достаточно, и она уезжает, стоящий рядом Ингрэм, улыбнулся, и ребром ладони быстро и четко, наработанным движением, ударил ее по шее. Не ожидавшая подвоха и расслабившаяся Эфа, как подкошенная рухнула головой на экран компьютера, потеряла сознание и скатилась на пол.

Старик взглянул на девушку, укоризненно покачал головой, посмотрел на компьютер, свернул схемы космопортов и при этом сам себе все время хмыкал:

— Детский сад, в самом деле… Террористы чертовы… Малолетки безмозглые… Громкие прозвища, а толку нет… Тоже мне, Сопротивление… Кучка дебилов…

Экран монитора погас. После этого, Ингрэм включил наручный коммуникатор, и когда прошло соединение с вызываемым абонентом, спросил:

— Вы уже здесь?

— Да, — ответили ему.

— Груз, как обычно, примете с черного входа.

— Понял вас.

Коммуникатор отключился, а Генри Ингрэм, он же Охотник, или человек чертовски на него похожий, взвалил тело Эфы, по корпоративному паспорту Изабеллы Витгенштейн, на плечо, и спустя пару минут передал ее сотрудникам MI5, ждущим его во внутреннем дворе бара.

Корпорация «Евразия». Планета Киев. 2925 год.

— Пшел вон! Щенок! — командир батальона подполковник Серегин бросил эти злые слова и вновь уставился в свой тактический планшет, который лежал перед ним.

Тот к кому он обращался, высокий и молодой темноволосый парень лет двадцати в полевом темно–коричневом камуфляже «Киевских Гренадеров», с погонами лейтенанта, посмотрел на комбата с нескрываемым презрением. Затем, он резко, со скрипом, повернулся на каблуках ботинок и, как на параде, печатая шаг, покинул штаб.

Лейтенант вышел на плац, свернул на ровную пластобетонную дорожку уходящую влево, и не замечая никого вокруг, направился по ней. В глубокой задумчивости он шел до тех пор, пока его не остановил радостный окрик:

— Лыков, стой!

Голос принадлежал однокурснику и другу лейтенанта по военному училищу Сергею Афанасьеву. Радивой Лыков, а именно так звали молодого офицера, остановился и обернулся на окрик. К нему подбежал ловкий и подвижный человек невысокого роста, с небольшой склонностью к полноте, так же как и Лыков, носивший звание лейтенанта и униформу 3–го гренадерского полка евразийской армии. Афанасьев по дружески толкнул своего друга в бок и зачастил: