Большая игра. Война СССР в Афганистане

Внезапно стрельба снова прекратилась. Командир группы «Зенит» Бояринов, который осуществлял общее руководство штурмом и уже находился во дворце, появился вновь, чтобы поторопить своих людей. Как и другие офицеры «Зенита», он был одет в афганскую армейскую униформу. Курилов слышал, как он кричал: «Давайте, мужики! Вперед!» Только позже Курилов узнал, что тогда Бояринов попал под огонь советского пулемета. Пуля срикошетила от его бронежилета и прошила ему шею.

Курилов поднялся и бросился на штурм дворца. Он успел сделать несколько очередей, как что-то выбило автомат у него из рук. Он поднял его, но автомат заклинило. Преодолевая боль в руке, он попытался передернуть затвор и заменить патрон, но его перекосило так, что невозможно было вынуть. Только тогда он заметил, что пуля, которая покалечила его автомат, оставила отверстие и в его ладони, возможно, уже после рикошета. Судя по тому, как он держал свое оружие в момент попадания, он понял спустя некоторое время, что пуля прошла тогда в сантиметрах от его лица.

Он подобрал на земле другой автомат Калашникова. Нести его раненой рукой было тяжело, но он вспомнил про плечевой ремень и закинул автомат через плечо. В этот момент другая пуля пронзила его левую руку. Он почувствовал, как будто его ударили раскаленным тяжелым железным прутом, и левая рука перестала слушаться. Теперь ему приходилось управляться с автоматом одной правой рукой. Продолжая двигаться к дворцу, он вошел через главный вход, затем повернул направо, как его проинструктировали, и пошел прямо по коридору. Офицеры спецназа гранатами взрывали запертые двери по обе стороны коридора и врывались в комнаты.

Третья пуля пронзила его бронежилет и застряла под ребром; она ударила с такой силой, что сбила его с ног. Лежа на полу, он увидел афганского охранника, который подстрелил его. Он ухитрился нащупать спусковой крючок автомата своей более или менее здоровой правой рукой и выстрелил в сторону афганца. Затем неподалеку от него взорвалась граната, осыпав осколками лицо, руки и ноги Курилова. Он почувствовал, что его язык распух, а из многочисленных ран сочится кровь. Едва в состоянии двигаться из-за ранений, не говоря уже о том, чтобы продолжать бой, Курилов решил покинуть здание. Только тут он понял, что его белая нарукавная повязка слетела. В афганской униформе его могли легко принять за вражеского солдата.

VIII

После лечения дочери Амина, советские врачи услышали звук автоматных очередей, который гулким эхом прокатился по высоким залам дворца Тадж-Бек. Не имея ни малейшего понятия о том, что происходит, главный хирург Алексеев предположил, что дворец атаковали афганские мятежники. С окружающих Кабул холмов часто доносилось эхо ночных перестрелок, так что врач решил, что теперь они пришли за Амином.

К звукам стрельбы добавились крики, взрывы и звон разбивающихся оконных стекол. На пороге комнаты, где его лечили, появился Амин. Он был в футболке и нижнем белье, держа в руках два пузырька от капельницы. Понимая, что капельница ему больше не нужна, Алексеев выдернул иглы и сжал руки президента, чтобы остановить кровотечение. Затем врачи вместе с президентом направились к бару в приемной. Оттуда выбежал его пятилетний сын. Он обхватил ноги отца и заплакал. Пока Амин успокаивал своего сына, Кузниченко шепнул своему коллеге: «Пойдемте, Анатолий Петрович. Здесь опасно. Он больше в нас не нуждается».

Врачи повернулись и пошли по коридору, когда в другом его конце раздалась автоматная стрельба. Взрывной волной их втолкнуло в конференц-зал, усыпанный битым стеклом. Они прижались к дальней стене, где Алексеев, услышав громкое русское ругательство снаружи, понял, что дворец штурмовали советские солдаты. Но зачем? Видимо, чтобы спасти Амина от нападения мятежников, предположил он. Тут в конференц-зал ворвался один из советских солдат, держа автомат у бедра и поливая все вокруг градом пуль. Алексеев услышал стон с той стороны, где стоял Кузниченко, обернулся и увидел, что у того хлещет кровь из раны в груди.

Позади, в баре прихожей, один офицер группы «А» застрелил Амина. Вдобавок, для большей уверенности, советские убийцы вкатили в помещение гранату. Она разорвалась рядом с головой Амина, выполнив главную задачу советского Политбюро, а заодно убив и его сына.

Несколько офицеров спецназа погибло. Многие были ранены. Курилов, истекая кровью, полз к выходу из дворца. По пути он слышал, как кто-то звал по имени командира группы «Зенит»: «Миша Ясин! Миша Ясин!». Выбравшись наружу он увидел, что операция постепенно близится к завершению. Солдаты выводили из дворца пленных и раненых. Он чувствовал себя смертельно больным. Кто-то дал ему попить воды и помог перевязать некоторые из его ран.

Алексеев вместе с солдатом вынесли умирающего доктора Кузниченко вниз по лестнице на улицу, где попытались погрузить его в БТР. Но офицер оглядел его и приказал им оставить мертвого.