Большая книга летних приключений

Была картотека, в которую Буханкин скрупулезно заносил все необычные явления, случавшиеся в нашей области и в областях сопредельных.

Был прибор, позволяющий детектировать пришельцев в заданном объеме пространства. Больше всего прибор был похож на вантуз с лампочкой.

– Если лампочка загорается – то вы пришелец, – объявил Буханкин.

Навел этот вантуз сначала на меня, затем на Тоску, лампочка не загорелась, мы оказались самыми кондовыми землянами. Буханкин был разочарован, впрочем, не очень.

Самое почетное место в этой кунсткамере занимало свидетельство РАН об открытии Буханкиным клеща и присвоении этому клещу имени открывателя.

Да, еще был аквариум. С давешним аксолотлем. Аксолотль лениво перебирал своими мерзкими лапками и пучил глаза.

Буханкин устроился в кресле под дипломом, закинул ногу на ногу и с чувством объявил:

– Давно хотел тебе сказать, Куропяткин, – ты профанатор и мракобес! Твои методы отдают серой!

Тоска хмыкнула в кулак.

– И нечего хихикать. – Буханкин был совершенно серьезен. – Ничего смешного. Я собрал тут кое-что...

Буханкин наклонился и извлек из тумбочки папку подозрительного желтого цвета. На обложке папки красовался черный мультяшный кит.

– Тут все про вас, дорогие мои. Кто владеет информацией, тот владеет миром. Итак, в две тысячи... не будем называть конкретных дат, в две тысячи таком-то году вы организовали псевдоагентство «КиТ», что, видимо, означает Куропяткин и Тоска? Остроумно, весьма остроумно. Только лучше бы вам назвать ваше бюро не «КиТ», а «ТиК». Тик!

Буханкин мелко задрожал и перекосил физиономию как бы в тике.

Тоска фыркнула и скосилась на меня. Я пожал плечами. Подумаешь! Стереотипы мышления.

– И за время своей деятельности вы много чего наворочали! – рассказывал Буханкин. – Масштаб вашей черной практики грандиозен! И большая часть ваших приключений мне известна...

– Послушай, ты, контактер вшивый, – сказал я. – Избавь нас от своей паранойи! Иначе ты меня разозлишь. И я тебя в Интернет вставлю! И еще по морде!

Я был миролюбив, как старик Кофи Анан[4].

Буханкин спрятал желтую папку и достал красную.

– Правильно, – кивнул я, – давай о деле.

– О деле так о деле, – быстренько перестроился Буханкин. – В последние полтора месяца в нашем городе отмечаются необъяснимые явления...

Начало было многообещающим, но не оригинальным.

– Итак, в нашем городе происходит странное. Вообще-то, в нем всегда происходит странное, это потому, что он стоит на разломе геологических платформ, через миллион лет тут будет океан...

– Я слышал, что через миллион лет океан будет в районе Байкала, – сказал я.

– Там тоже, конечно, будет, – заверил Буханкин, – но и здесь... Короче, странности у нас регулярно происходят. И я, как руководитель добровольческого объединения «Русский Розуэлл», должен на эти странности реагировать. Вообще-то, я такой ерундой не занимаюсь, моя организация...

«Как ласкает слух словосочетание «моя организация», – подумал я. – В нем есть что-то масштабное, отдающее площадями и факельными шествиями... Впрочем, отвлекся».

– Моя организация не занимается подобной чепухой, и я не стал подключать ее ресурсы и своих людей к решению этой, больше чем уверен, пустяковой проблемы...

Мы с Тоской переглянулись. Перед нами сидел не мелкий придурок Буханкин, перед нами сидел Гелий Исидорович Буханкин, серьезный руководитель среднего звена, политический деятель областного масштаба. Молодой человек с определенными перспективами.

– Поэтому, чтобы сохранить секретность и не вызывать паники у населения и излишнего ажиотажа, я взялся за расследование персонально, не привлекая к нему возможностей моего объединения. К тому же этому была и другая причина – первое нападение свершилось в отношении моего брата Радия...

«Ну и семейка, – подумал я. – Один Гелий, другой Радий, не хватает сестры Сурьмы и младшенького Дубния[5]. Дубний Исидорович – это мощно».

Буханкин заглянул в папку:

– Первое нападение случилось пятнадцатого июня, почти месяц прошел. Пострадавшим стал мой брат, как я уже говорил. Радий.

Буханкин зачем-то предъявил фотографию брата. Радий на Гелия был не похож.

– Он отправился искать круглую белую гальку для дорожки и заодно взял удочку половить ершей. И на него произошло нападение, – рассказывал Буханкин. – Он уронил в речку ножик и попытался его из воды достать. В результате на руке обнаружилось три укуса.

– Может, это ерши? – предположила Тоска.

– Ерши – не хищная рыба, – сказал Буханкин. – Укусы были достаточно глубокими, но по размерам небольшими. Я измерил их – три миллиметра.

– Не ерши, конечно, – сказал я. – Но, может, тогда щурята?

– Нет, – однозначно ответил Буханкин. – Это никакие не щурята. Все гораздо сложнее...

Буханкин принялся расхаживать по комнате с задумчивым видом.