Большая книга мудрости

В области политики угрожать, не наступая, – обнаружить свое бессилие.

Осмеяние людей умных составляет естественную привилегию глупцов.

Даже в прекраснейших своих грезах человек не может вообразить ничего прекраснее природы.

Промедление, иногда столь полезное в спокойное время, может оказаться гибельным в часы испытаний.

Мир – это книга, страницы которой открываются нам с каждым шагом.

Музеи – это кладбища искусства.

Суеверие есть злоупотребление верой.

Народы так же падки на лесть, как и тираны.

Жан Пети-Сан

(1790–1870)

швейцарский моралист

На одного Орфея, спустившегося в ад искать свою жену, сколько найдется вдовцов, которые не хотели бы отправиться даже в рай за своими женами!

Ссылаться на дурные поступки других – это умываться грязью.

Все, что окружает эгоиста, представляется ему лишь рамкой для его портрета.

Никто так искренне не презирает славу, как те, которые не имеют на нее никакого права.

Цену состояния узнают тогда, когда его приобрели, а цену друга – когда его потеряли.

Майкл Фарадей

(1791–1867)

английский физик и химик

Майкл Фарадей (слева) и Джон Фредерик Даниель (справа). Рисунок второй половины XIX века

Наука выигрывает, когда ее крылья раскованы фантазией.

Есть, однако, одно счастливое обстоятельство: каковы бы ни были наши мнения, им не изменить и не расстроить законов природы.

Важно знать, как относиться ко всем вещам спокойно.

Даже самое чудесное явление реально, если оно полностью согласуется с законами природы.

Но продолжай пытаться – кто знает, а вдруг это возможно…

Перси Биши Шелли

(1792–1822)

английский поэт

Перси Биши Шелли. Портрет работы Альфреда Клинта. 1819 год

Дружба и общность рождаются у людей, когда есть общий враг.

Избыток зла порождает добро.

Разум представляет собой сумму лучших наших чувств.

Привычные поступки становятся прекрасными благодаря любви.

Слава последует за теми, кого она недостойна вести за собой.

Души встречаются на губах влюбленных.

Мориц-Готлиб Сафир

(1795–1858)

немецкий юморист, прозаик, поэт, журналист, литературный критик

Небо негодует на нас за наши грехи, а мир – за наши добродетели.

Время проходит! – привыкли вы говорить вследствие установившегося неверного понятия. Время вечно: проходите вы!

С высокими добродетелями человек поступает совершенно так, как с высокими горами: он удивляется им и затем обходит их.

Сколько времени нужно умному говорить, пока поверят, что он – умен! Глупому же стоит только молчать – и все считают его умным.

В метрических свидетельствах пишут, где человек родился, когда он родился, и только не пишут, для чего он родился.

В любви теряют рассудок, в браке же замечают эту потерю.

Генрих Гейне

(1797–1856)

немецкий поэт

Генрих Гейне. Портрет работы Морица Даниэля Оппенгейма. 1831 год

Вы помните историю Евы? Как только женщина приходит к сознанию, ее первая мысль – это новое платье.

Ангелы зовут это небесной отрадой, черти – адской мукой, люди – любовью.

Прелесть весны познается только зимою, и, сидя у печки, сочиняешь самые лучшие майские песни.

Я бы не сказал, что женщины не имеют характера, – просто у них каждый день другой характер.

Превозносят драматурга, исторгающего слезы у зрителя; этот талант он делит с луковицей.

Когда уходят герои, на арену выходят клоуны.

Когда глаза критика отуманены слезами, его мнение не имеет значения.

Оскорбивший никогда не простит. Простить может лишь оскорбленный.

Каждый человек – это мир, который с ним рождается и с ним умирает; под всякой могильной плитой лежит всемирная история.

Бог меня простит, это его ремесло.

Первый, кто сравнил женщину с цветком, был великим поэтом, но уже второй был олухом.

С тех пор как вышло из обычая носить на боку шпагу, совершенно необходимо иметь в голове остроумие.

Кто любит народ, должен сводить его в баню.

Мы, немцы, должны быть хорошими организаторами. Нам не хватит смекалки, чтобы импровизировать.

Французское безумие далеко не так безумно, как немецкое, ибо в последнем, как сказал бы Полоний, есть система.

У англичан больше мнений, чем мыслей. У нас, немцев, наоборот, так много мыслей, что мы не успеваем даже составить себе мнение.

Музыка свадебного шествия всегда напоминает мне военный марш перед битвой.

Автор привыкает в конце концов к своей публике, точно она разумное существо.

Где кончается женщина, там начинается дурной мужчина.

Мудрые люди обдумывают свои мысли, глупые – провозглашают их.

Принцип гомеопатии, по которому от женщины излечивают нас женщины, может быть, самый доказанный опытом.

Женская ненависть, собственно, та же любовь, только переменившая направление.