Большая книга мужской мудрости

«В то время как Васко да Гама единственно мыслил о возможностях найти путь от Африки к Индостану, наш тверитянин уже купечествовал на берегу Малабра и беседовал с жителями о догматах их веры»

(Н. М. Карамзин)

Доверяй сам, и люди доверятся тебе

Попав в индийские земли, первый русский путешественник немедленно обнаружил, что выделяется среди местных своей белой кожей и светлыми волосами. За ним частенько увязывались уличные мальчишки, чтобы поглазеть на странного чужака. Но когда он стучался в дома индусов, чтобы попросить еды и переночевать, то встречал поначалу жесткий отказ.

Долго не мог Афанасий понять, в чем дело, пока не сообразил: местные жители скрывают свои дома, своих женщин и свои обычаи не от всех незнакомцев, а от мусульман, которые пришли на эту землю как завоеватели. И хотя для маскировки, чтобы безопаснее передвигаться по чужим землям, он носил чалму и называл себя на восточный манер Ходжа Юсуф Хорасани, индийцам Афанасий решил открыть истинное положение дел: рассказал, что он не басурманин, а христианин. И тогда индусы стали пускать его в свои дома, рассказывать, каким богам молятся и как устроена их жизнь.

Изучая чужие обычаи, невозможно делать это свысока, в роли завоевателя. А чтобы тебе начали доверять, нужно раскрыть душу, назвать свое истинное имя и тем самым доказать свои добрые намерения.

«Правую веру бог ведает».

Испытание на прочность и стойкость веры

Отправиться в далекое путешествие в незнакомую страну, с совершенно иным бытом и нравами – уже само по себе требует особых человеческих качеств: смелости, любопытства, открытости всему новому. Но для настоящего исследователя мало интересоваться иным укладом, важно сохранить себя, свои ценности, свою веру. Воспринимая все новое, странное, непривычное, истинный первооткрыватель не растворяется в среде, сам решая, что перенять, а от чего отказаться.

Так поступал и Афанасий Никитин. Однажды в Джуннаре местный хан, узнав, что пришелец не мусульманин, отобрал у него единственное богатство – породистого коня и потребовал, чтобы Афанасий принял мусульманство. В противном случае он угрожал не вернуть коня, а самого купца продать в рабство. Никитин не желал подчиняться, но сила была на стороне хана. Что было делать? К счастью, в город приехал его знакомый хорасанец в высоком чине казначея. Афанасий обратился к нему за помощью, и тот уговорил хана оставить чужака в покое.

«Да устроится русская земля, ибо в этом мире нет такой прекрасной страны!»

Не только увидеть, но и поведать

Любое исследование бесполезно, если не может принести пользы другим людям. Что толку в полученном опыте и знаниях, если ими нельзя поделиться? Афанасий Никитин, наделенный даром наблюдателя от природы, пришел к этому пониманию интуитивно, основываясь лишь на практической сметке. Ведь если соотечественники ничего не узнают об особенностях восточной торговли, какой смысл был в его самоотверженном, предпринятом на свой страх и риск путешествии? Именно поэтому и не расставался Афанасий со своими свитками, и заносил в них все самое примечательное.

Побывав во многих индийских городах, Афанасий почувствовал, что устал от скитаний, и принял твердое решение отправиться домой. Выйдя к побережью Красного моря, он долго искал попутный корабль. Но вот удача улыбнулась путешественнику. Когда корабль, следующий в Причерноморье, отплыл от берега, Афанасий вздохнул, перекрестился и достал свой путевой дневник. Он спешил записать свои впечатления от увиденных им морских портов и ведущейся там торговле. «Кожикоде – пристань всего Индийского моря… А родится там перец, да имбирь, да цветы муската, да орех мускатный, да корица, да гвоздика, коренья пряные, да всякого коренья родится там много. И все тут дешево», – выводило его перо. И с каждой буквой годы лишений и скитаний обретали для него смысл.

«Как наблюдатель, Никитин должен быть поставлен не ниже, если не выше современников-иностранцев»

(И. И. Срезневский)

«Творить – значит убивать смерть» (Р. Роллан)

(Л. Ж.-Ф. Лагрене «Пигмалион и Галатея». 1781)

«Искусство есть высочайшее проявление могущества в человеке» (Л. Н. Толстой)

(Г. Моро «Поэт-путешественник». 1890)