Большая книга новогодних историй для девочек

– Нет, господин корнет, на этот раз мы справимся одни. Разведчики донесли мне, что контрабандисты нынче собираются в самом скромном числе. Главный же интерес сосредоточен на этом разбойнике Иванке, которого необходимо нынче же изловить. Мои молодцы великолепно, надеюсь, справятся с этой задачей. А вы пока что, Кузнецов и Вадимов, развлекайте дам и барышень, старайтесь не давать им волноваться. Ведь право же, маленькая горсточка контрабандистов – ничто перед моими молодцами-солдатиками. Чернощепкин, давай мне скорее пальто, саблю и револьвер в кобуре, – приказал денщику Алексей Васильевич.

Ротмистр пошел переодеться. Его жена последовала за ним, встревоженная этой неожиданной охотой на контрабандистов, да еще под самый праздник, который все приготовились встретить радостно в интимном кружке близких знакомых. Молодежь оставалась в гостиной. Все казались очень озабоченными новым появлением знаменитого Иванки, проводившего не раз самых опытных пограничников и выкидывавшего такие неожиданные по ловкости, хитрости и проворству штучки, что весь пост, все пограничное население было невольно заинтересовано личностью удалого и неуловимого контрабандиста.

– Ах, если бы вы знали только, что это за ловкач! – восторженно говорила Надя Кузнецова, сестра молоденького корнета, – и бесстрашный он, и отчаянный на диво. Ничего не боится. Раз он переоделся, например, нашим же пограничным стражником и прошел незамеченным через пост.

– И представьте, даже при дневном свете, – вторила ей ее младшая сестра Маня.

– Ах, как мы с мамашей боялись тогда, – вступила в разговор третья барышня, гостья.

– Вот уж неправда, – вскричал Виля Левадов, юный хозяин дома, и серые глаза его вспыхнули. – Ничего страшного в нем нет и никогда и не было даже. Он, правда, ловкий, хитрый парень, но бояться его просто смешно. Если бы можно было, то я попросил бы у папы револьвер и тоже пошел бы в секрет с нашими солдатиками на поимку Иванки.

– А не струсил бы? – лукаво прищурился на мальчика Вадимов.

– Ну вот еще! – и серые глаза вспыхнули ярче, а губы презрительно улыбнулись. Виля словно вырос в эту минуту и выпрямился, как стрелка, желая показаться совсем большим. Вдруг быстрая, как молния, мысль промелькнула в голове мальчика. А что если доказать им всем его, Вили-ну, храбрость не только на словах, но и на деле? Что если попросить отца взять его, Вилю, с их пограничным отрядом? Ведь он, Видя, может даже быть полезен. Он поможет открыть местопребывание опасного контрабандиста. Ведь он меньше их всех ростом и менее других будет заметен зорким глазом Иванки и его товарищей, а таким образом и он внесет свою лепту в общее дело. Да недаром же он сын своего отца и сам будущий офицер. О, если бы только убедить папу взять его с собою! И при одной мысли об этом уже приятная дрожь охватывает юного кадетика. Незаметно исчезает он из гостиной и прокрадывается к отцу. Тот, уже совсем готовый, при сабле и кобуре с револьвером, отдает последние приказания вахмистру:

– Ты, Силантьев, заляжешь с полувзводом под кустами у канавы, а Иртенко отправишь за холм. Понял меня?

– Так точно, понял, ваше высокоблагородие, – отчеканивает тот.

– И чтобы живым, здравым и невредимым доставить мне этого разбойника! Слышишь, братец?

– Так точно, слышу, ваше высокоблагородие.

– Ступай! А тебе что надо здесь, Виктор? – неожиданно заметив сына, спросил Алексей Васильевич.

– Папа, голубчик, родной, милый, возьми ты меня с собою, я тоже хочу ловить Иванку. Ради бога, возьми, – взмолился чуть ли не со слезами Виля.

– Да ведь рано тебе, клоп ты этакий, в наших экспедициях участвовать, – засмеялся ротмистр, ущипнув румяную щеку сына, – ведь револьвера тебе я и в руки не дам!..

– Я «монтекристо» возьму, папочка, мое «монтекристо», оно безопасно вполне. И с нашими стражниками засяду в секрете.

– А шальная пуля? – уже серьезно и тревожно напомнил отец. – Ведь Иванка Баранок не из тех, кто даром станет отдавать свою свободу. Вспомни это, мой мальчик.

– Но я не встану, не выйду из засады, папочка, пока ты мне сам не позволишь, – продолжал просить молящим голосом Виля, – я при Михаиле Скоргуче неотлучно находиться буду… Он не пустит меня в опасное место, ты же знаешь!..

Михайло Скоргуч – пожилой стражник, отслуживший уже вторую службу на Н-ском посту, был кем-то вроде дядьки при юном Виле Левадове, когда тот приезжал из корпуса на каникулы домой, и ему-то уже, во всяком случае, ротмистр Левадов мог вполне спокойно доверить сына. После недолгих колебаний позвали Скоргуча и поручили его попечению и заботам юного добровольца Вилю. Мать было запротестовала против такого решения и воли отца, отказывалась отпускать в опасное, по ее мнению, предприятие мальчика, но сам Левадов успокоил жену.

– Ничего, Оленька, не случится с нашим героем. К тому же он у нас будущий военный; пускай же приучается с малолетства на практике к нашей службе. А что касается опасности, то будь спокойна, Михаиле его в обиду не даст, и наш Виля будет как у Христа за пазухой у него под крылышком.