Большая книга перемен

Они познакомились в загсе: Володя снимал свою группу брачующихся, а Даша свою. Фотограф фотографа, независимо от пола и возраста, начинает осматривать не с лица и фигуры, а с камеры. Володя орудовал «кэноном» с широкоугольным объективом, это Дашу удивило: таким объективом не свадьбу снимать, а Великую Китайскую стену, причем целиком, от края до края. Даша решила, что юноша не профессионал, взял дорогую камеру у кого-то напрокат, пытаясь освоить новое ремесло. И вел себя слишком суетливо, бегал вокруг жениха с невестой, сгонял в кучку родню, прихватывая людей и от чужой свадьбы, а потом разводил, ставил парами, группами, так и сяк, при этом пытался развеселить снимающихся однообразными восклицаниями: «Улыбаемся! Все счастливы! Улыбаемся! Все довольны!»

Потом выяснилось, что объектив у него был свой, но бэушный, главное достоинство которого состояло в том, что Володя купил его страшно дешево, чуть ли не за десять тысяч рублей при цене нового около пятидесяти. Это вообще было его увлечение и даже, как он считал, талант: находить в Интернете подержанные, но оптимальные по соотношению «цена – качество» вещи. Дешевле найти такой объектив по такой цене, полагал Володя, невозможно – по крайней мере в Сарынске. А пятнадцатилетних «опелей» за полторы тысячи долларов не существует вообще нигде, редчайшая удача! И квартирку, отделившись от родителей, Володя отыскал и снял за неправдоподобно ничтожные деньги. И прекрасный эппловский ноутбук купил с рук всего за пятьсот долларов при первоначальной стоимости около трех тысяч. Правда, потом выяснялось, что объектив имел скрытые повреждения, делающие его практически непригодным для качественной съемки, что «опель» собирались отволочь на свалку, приплатив тем, кто это сделает, и просто наудачу вывесили объявление о продаже, что ноутбук умирает точно в те моменты, когда он нетерпеливо нужен, и не помогают ни переустановка системы, ни ремонт железа. Квартирка же, хозяин которой, поселяя Володя в одну комнату из трех, уверял, что молодой человек фактически снимает трехкомнатные апартаменты, через неделю оказалась набитой двумя многодетными таджикскими семьями. Володя не унывал, продолжал находить и покупать уникальные вещи по уникальным ценам, а насчет таджикских семейств говорил, что ему даже повезло, у него под рукой прекрасный этнографический материал для съемок. Сделать серию под названием «Вдали от Родины», получить премию конкурса World Press Photo – и больше никаких свадеб, работать только ради чистого искусства!

Это была замечательная его черта – находить во всем хорошее, Даша ценила ее, хотя иногда, увы, раздражалась, понимая при этом, что раздражается несправедливо.

– Заодно можно фотопечать в этом же помещении устроить, посадить девушку за компьютер и принтер или сами будем по совместительству, – продолжает Володя. – Очень востребованное дело.

И опять он прав.

Он прав, он неглуп.

И красивый парень к тому же, мысленно добавляет Даша, нарочно, пусть даже и не вслух, употребляя слово «парень», которое он терпеть не может. Высокий, темные волосы и при этом синие глаза; ему не раз предлагали сняться для обложек местных журналов, для рекламы, он отказывался, считая, что в этом есть нечто гейское. Володя же хочет быть стопроцентным мужчиной, без примесей – может, потому, что был с детства заласканный сынок пожилых родителей. Больше всего ему идет, когда он, с шарфом на горле, лежит в постели, чихает, сипит и кашляет, хлюпая носом, – такой сразу естественный, детский, настоящий…

Они оба – свадебные фотографы, но Володя снимает свадьбы нехотя, а Даша старается и в этом деле проявить себя. Составляет для жениха и невесты толстые альбомы в жанре love story, то есть с реконструированными (или придуманными) историями знакомства жениха и невесты. Вот они сидят в ресторане при свечах, вот первый робкий поцелуй на лавочке в парке, в квартирном интерьере, в «мерседесе» (часто взятом напрокат), вот невеста выбирает платье, вот умиленные родители плюс несколько симпатичных пейзажей города, виньетки, надписи, все обработано, естественно, фотошопом почти до приторности, но не так, чтобы стошнило.

Володя же во время свадебных съемок вечно отвлекается, ухватывает объективом какие-то понравившиеся ему деревья, фасады, случайных людей, а жениха с невестой пытается поставить в оригинальные позиции, не понимая, что тем требуется только одно: чтобы как у всех.

Даша начала подрабатывать с четырнадцати лет – везде, где брали, и курьершей была, и уборщицей в кафе. И потому, что надо было помогать больной матери, да и себя содержать тоже, хотя уже появился Коля и очень облегчил жизнь, и потому, что Даша чувствовала себя слишком взрослой для одного только хождения в школу и учения уроков. Одноклассники казались ей намного младше, а учителя глупее, чем она сама. Лиля, слушая ее насмешливые рассказы о школе, говорила:

– Может, тебе так кажется?

– Если бы! – смеялась Даша. – Но я же не виновата, что такая умная. Или они такие дураки. У тебя, Лилечка, тоже в школе были одни дураки?