Вернулся он часа через два, расстегнул футляр, достал из него укороченный «калашников».
— А гитара? — дрогнувшим голосом спросил капитан.
— Я ее на автомат обменял. Шучу, шучу! Напрокат оставил. Буду местному населению уроки мелодичных аккордов давать. А то бухают в свои барабаны. — И, видя, что капитан все еще волнуется, успокоил его. — Через часок заберу. Я лучше вам буду уроки игры на гитаре давать. По-моему, вы способный.
— Он и к танцам способный, — сказал Алешка в иллюминатор.
— Брысь! — крикнул папа.
Алешин отсоединил магазин и сказал:
— Полон. Можно воевать.
— Надеюсь, без этого обойдемся, — сказал папа.
Не обошлось, как показало ближайшее будущее.Несколько следующих дней прошли довольно спокойно. «Афалина» заправлялась водой, а ученые и члены экипажа — свежими фруктами. Время от времени мы сходили на берег, знакомились с флорой и фауной острова, любовались его высокой горой, маленьким водопадом на ручье и каменными носатыми мужиками, которые то здесь, то там торчали в зарослях.
На острове мы все держались вместе, бродили толпой в окружении островитян, которые всеми силами старались сделать нам что-нибудь приятное. Они для нас даже рыбу ловили. Ну, у нас на это дело свои мастера были.
В общем, все пока было спокойно и мирно. Как перед войной.
Сердился я только на Алешку. Несмотря на папино предупреждение, он постоянно куда-то исчезал. Вот только что вертелся тут, болтал с какой-то местной девушкой («Твоя моя понимай совсем нету»), не успеешь моргнуть — уже растворился. То ли в воздухе, то ли в зарослях. И так же неожиданно возникал.
Алешин с ним извелся.
— Я тебя наручниками пристегну, — прошептал он ему в очередной раз.
— Потом спасибо скажете, — как-то очень загадочно ответил Алешка.
Ну, понятно, клад ищет. И Алешину тоже что-нибудь отстегнет. На покупку гитары, например…