Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

Так и случилось. Весь июнь Яс с удовольствием проводил летние дни у бабушки Нади. Когда они не уезжали на дачу, он ковырялся во дворе с Ленькой Добрияном в палисаднике за закапыванием их любимого клада: золотинкой под бутылочным стеклом. Ленька, которому уже исполнилось семь, был намного умнее друзей Яса по детсаду, и постоянно раскапывал где-то такие истории, от которых у Яса глаза на лоб лезли. Он и рассказал Ясу о новом приборе, который изобрели в Москве, куда ты можешь записывать любимые мультфильмы, а потом смотреть, когда тебе вздумается. Было похоже на фантастику. Потом Ленька рассказал Ясу, что он недавно читал папину газету. «Ты себе не представляешь, сколько там всего интересного», – сказал Ленька и снова Яс подумал, что вряд ли это правда. Опять Ленька старается набить себе цену. Но когда его друг поведал, что семь лет назад Яса еще нигде не существовало, чаша терпения Яса переполнилась, и он громко и иронически хмыкнул, сказав: «Ага, рассказывай!» И тут же осекся, вспомнив, сколько ему лет.

Стоп, как же это? Ведь, действительно, если ему сейчас шесть, то получается, что Ленька прав? И семь лет назад его не было в природе? Яс уже хорошо чувствовал большие промежутки времени, но год для него все еще был огромным отрезком времени. Но и его жизнь была несоизмеримо больше не только шести лет, а и шестидесяти, и шестисот, он это точно знал, но объяснить, а тем более доказать это Леньке не мог. Поэтому оставалось терпеть и молча возмущаться.

Еще лучше, чем разговоры с Ленькой, было, конечно, каждую неделю ездить с бабушкой на дачу с ночевкой, а то и двумя. Бабушке Наде, вышедшей на пенсию первой из его дедушек-бабушек, теперь ничто не мешало это делать с Ясом хоть каждый день. Они садились с ней в пустой девяносто второй автобус, конечная остановка которого как раз находилась в их третьем микрорайоне и занимали их любимые места сзади, около левого окна, на возвышении от заднего моста. Там их никто не потревожит, даже, если автобус будет битком, объясняла Надежда Иосифовна Ясу свой выбор. Когда пустой автобус подходил к остановке, Яс мелким ужиком проскальзывал между большими и неповоротливыми мужчинами и, не дожидаясь полного открытия задних дверей, втискивался внутрь, лишь только створки позволяли проникнуть его худому тельцу. И, спотыкаясь, бежал по салону на «свои» места, садясь всегда с краю и оставляя место у окна под опекой положенной на него правой руки. Занято. Надежда Иосифовна поэтому могла входить в автобус степенно, никуда не торопясь. Нагружена она была всегда большой тележкой на колесиках и еще одной сумкой, заполненными разнообразной снедью и большим термосом с чаем. Бабушка брала билет, отдавала его внуку и Яс, разделив шесть циферок на билете на две половины, правую и левую, сразу же загадывая желание. Потом он складывал сумму (он уже умел в это лето складывать до ста) левых трех цифр и то же самое проделывал с правыми. Если суммы были равны, желание должно было сбыться. За их частые поездки в тот месяц левая и правая части цифр складывались достаточное количество раз, так что он уже обо всем договорился с небесной канцелярией насчет всего, чего хотел. А именно, двухколесного велосипеда, радиоуправляемой машины (она стоила четверть маминой зарплаты и занимала центральное место в отделе игрушек в «Детском мире») и поездок на Иссык-Куль и в Москву. Просить Париж у Яса наглости не хватало. Так что оставалось только выучиться ждать и быть спокойным и упрямым, как завещала Анна Герман, песни которой Яс так любил.

– Бабушка, почему никто из наших родственников не стал космонавтом?

– Не знаю, мой золотой. На космонавта нужно долго учиться, и там потом очень высокий конкурс. Но дедушка твой ведь авиационный работник, а это почти что космонавт. Вот ты у нас и будешь первым космонавтом в семье!