Большая книга ужасов – 11

– Ага, – внезапно прозрел Димка. – Вы просто боитесь! Если бы не боялись, сделали бы это раньше. Вы ведь знали, где лежит беспомощная Китти!

– Китти – моя воспитанница!

– Но Виктора-то вы ненавидели! Но вместо того, чтобы помочь мне, прятались за памятником и выползли с советами, когда опасность миновала!

После недолгого молчания старуха призналась:

– Я действительно боялась их! Досконально изучив литературу про вампиров, я поняла, что они обладают практически неограниченными возможностями. И только вы, по незнанию, могли вступить с ними в схватку и победить. Ты слышал афоризм «знание – сила»? Но я по собственному опыту знаю, знание не только сила, но и слабость!

Стараясь быть вежливым, Димка спросил:

– Простите, вы не могли бы поактивнее шевелить костями? Если не можете, то заныкайтесь в укромном уголке, я тороплюсь.

В это время Сашка, Маша и Егор заметили приближение вампира и заняли круговую оборону вокруг креста, к которому чесноком приковали Китти. Виктор с нечеловеческой скоростью перемещался с места на место, выбирая жертву.

Маша умирала от страха. В ней росла и крепла уверенность, что вампир нападет на нее. Мелькали отрывочные мысли: в начале века мужчины презирали женщин, считая их годными только для кухни и воспитания детей. Женщина должна подчиняться мужчине. Умом она не отличается от курицы. Женщины и дети наиболее беззащитны.

Девочка не ошиблась, Виктор набросился на нее. Она не стала убегать и отклоняться в сторону, понимая, что вампир все равно настигнет ее. Маша лишь позволила подогнуться ослабевшим от страха коленям, и нападающий пролетел поверх нее. Носками начищенных ботинок он зацепился за Машины плечи и, издав изумленный вопль, упал лицом в землю.

Маша хотела вскочить и убежать, но ослабевшие ноги отказались повиноваться. А вампир моментально поднялся и набросился на жертву. Но пары секунд передышки хватило ей, чтобы извлечь из-под рубашки серебряный крестик. Дождавшись, когда лицо вампира окажется в нескольких сантиметрах от ее лица, жаждущие губы раскроются, клыки сверкнут молочной белизной, Маша четко рассчитанным движением сунула крестик в оскаленный рот. Машинально Виктор захлопнул челюсть и конвульсивно вздрогнул. Ярко-синие глаза затянуло матовой дымкой, красные губы посерели, лицо мертвенно побледнело. Вампир упал, закатив глаза и широко открыв рот. Но Маша бдительно следила, чтобы крестик не выскользнул из жаждущих крови губ. Несмотря на испытываемое отвращение, она руками и ногами обхватила кровопийцу. На белом, как стерильный бинт, неподвижном лице вампира появились холодные капли пота.

Убедившись, что вампир лишен возможности действовать, Димка подошел к Китти и приложил осиновый крест к ее груди. На губах вампирши выступила алая пена. Димка убрал крест и сунул его между телами Маши и Виктора. Вампир страшно щелкнул челюстями, перекусил нитку, свисавшую с Машиной шеи, сделал глотательное движение и замер. В Димкиной душе рос благоговейный восторг перед простым деревянным распятием.

– Наверное, ты можешь встать, – робко заметил он Маше.

Маша задрала голову и взглянула на прикованную к кресту Китти. Голубые глаза вампирши излучали страх. Но в них мелькали проблески надежды.

– Нет, – прошептала Маша и плотнее прижалась к телу вампира. Ждать оставалось недолго, гроза давно кончилась, стремительно наступал рассвет.

Первые лучи солнца выглянули из-за верхушки высоченной сосны и осветили Китти. Прозрачное тело вспыхнуло голубым огнем, и вампирша пронзительно закричала. Так кричит смертельно раненый зверь.

Эхом ему вторил полный боли звериный рык Виктора. Безжалостное солнце коснулось и его тела. Жар, исходящий от горящего тела вампира, опалил Машу. Она вскочила, сбивая с себя воображаемый огонь.

Димка обнял девочку за плечи и внятно сказал:

– Солнечный огонь не тронул тебя.

Маша глянула вниз и перестала хлопать себя по груди и ногам. А вампир корчился на земле, превращаясь в пепел, очертаниями напоминающий человеческое тело. Но подул ветер, и пепел бесследно развеялся. В память о Китти остались висящие на кресте слегка опаленные огнем чесночные путы.

– Пора домой, – устало улыбнулась Маша.

Измотанные, в порванной и испачканной землей и сажей одежде, еле волоча ноги, ребята возвратились в деревню. Хитрая старая француженка полдороги семенила следом и объясняла, что не может уничтожать когда-то ей близких людей. Но ребята справедливо полагали, что все дело в страхе перед вампирами. В деревню Марселина не пошла, свернула на тропинку, ведущую к ее сторожке. На прощание она сообщила, что собирается уйти в монастырь, замаливать грехи, совершенные семейством Амбарцумовых.

– Свои бы лучше замолила, – буркнул ей вслед Димка.

Встретившаяся им Сашина мама возмущенно всплеснула руками:

– Вы выглядите так, будто участвовали в военных действиях! – и, заметив сажу, спросила. – Вы что, были на пожаре? Странно, но я вас там не видела.