Большая книга ужасов – 16

– Глупость какая! – вскочила Алька. – Скелеты, привидения… Детский сад! Разве этого можно бояться? Хотите, я вам докажу, что все это ерунда? И если уж верить, то во что-нибудь серьезное! В домовых и леших, например. Но не в эти же сказки!

Она подошла к окну, распахнула его, впуская внутрь мокрой затхлой комнаты свежий утренний воздух.

– Смотрите!

Она легко перемахнула через подоконник и, едва касаясь земли, побежала к мосткам. На мгновение замерла на берегу, повернулась к застывшим в окне ребятам.

– Смотрите! – звонко повторила Алька, скидывая с себя шорты и футболку.

В следующую секунду она рыбкой нырнула в воду. Взметнувшиеся брызги радугой блеснули на солнце.

Мальчишки, затаив дыхание, высматривали, где же Бабкина всплывет. Виноградов рывком перепрыгнул через подоконник и помчался к заливу – ничего хорошего от этого места он уже не ждал, поэтому был готов к худшему.

С легким всплеском над водной поверхностью появилась светлая голова. Широкими махами Алька плыла прочь от берега.

– Вернись! – позвал Антон. Но в его голосе не было ни уверенности, ни настойчивости.

– Вода – класс! – звонко крикнула Алька, бултыхаясь на одном месте. – Майка!

Голованова перелезла через подоконник и, на ходу расстегивая рубашку, пошла на зов.

– Майка! Не надо, – громко прошептала Ленка, занося ногу на окно.

Майя аккуратно сложила свои вещи на уже подсохшей травке, рукой тронула воду.

– Теплая, – радостно кивнула она. – Теплая! – повернулась она к остальным.

Это стало своеобразным сигналом. Оставшиеся в кают-компании мальчишки попрыгали из окна и с гиканьем кинулись к берегу. Водохранилище взорвалось криками, визгами и хохотом. Макс пытался догнать прилично отплывшую Майку. Напуганный вчерашними судорогами, Серега плескался на мелководье, Пашка далеко от него не отходил. Ирка, обогнав Галкина, плыла наравне с Алиной. Антон с тревогой поглядывал на разошедшихся ребят. Он на всякий случай стянул с себя одежду, готовый в любую минуту очутиться в воде.

На берегу остались только Спиря с Вовкой. Они понимающе покосились друг на друга, усаживаясь на мост-ках.

– Значит, все началось с монеты? – хрипло спросил Колька.

– Нет, – покачал головой Наковальников. – Все началось с моего сна и с того, как я вчера утром свалился в воду.

– Чего это ты туда свалился? – недоверчиво покосился на него Колька.

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами Вовка. – Потянуло что-то…

– Эх ты, Наковальня! Говорили тебе – учись плавать! Тогда ничего бояться не будешь.

– А я и не боюсь, – буркнул Вовка, ногой взбивая воду.

Он не хотел, чтобы поверхность залива становилась спокойной. Чтобы в ней появилось его отражение.

Спиря поглядел на взлетевшие брызги и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу.

– Дурак я! – со стоном произнес он. – Ой, дурак! Я все понял! Ты же плавать не умеешь, а значит, боишься воды! А я еще тебя все подначивал – плыви, плыви… Дурак… – Последние слова Колька прошептал, уткнувшись в колени. Уши у него стали пунцовыми. – Ты прости меня, – глухо пробормотал он, не разгибаясь. – Хотя за это я уже поплатился.

Вовка с унынием посмотрел на радостно бултыхающихся в воде товарищей. Его мучило тяжелое сомнение. Слишком уж все просто объясняется. Значит, стоит ему утонуть, и все спокойненько могут отправляться по домам? Ведь именно про него говорил старик – «кто-то, кто сильно чего-то боится».

Или ребят задержат собственные страхи? Но почему именно здесь? Что же, они дома ничего не боятся? Наверняка ведь боятся. Только не мрут от этого. Иначе все человечество давно бы уже исчезло. В жизни каждый чего-то да боится. Не собак, так грома, не темноты, так шагов за спиной.

Наковальников обернулся. Если там, над водохранилищем, светило яркое солнце, то над стареньким двухэтажным зданием все еще висела пасмурная туча. От этого домик выглядел мрачным и неуютным. Распахнутое окно кают-компании звало вернуться обратно, отсвечивающие стекла нехорошо поглядывали на развеселившихся жильцов. За ними стояла темнота, хранившая свою тайну. В окне комнаты хозяина сидела кукла.

Вовка несколько раз сморгнул.

Дом вздохнул и покосился еще больше. Скрипнули ставни. Отшатнулась светлая береза. Изо всех щелей полез черный туман. От его дыхания вяла трава, темнела земля, еще больше наклонялся дом.

– Иди! – ахнуло в Вовкиных ушах. – Тебя ждут! Ты нам нужен! Иди!

– Я знаю, что надо делать! – Спиря выпрямился, из глаз его ушла тоска. – Надо вернуться к тому месту, где я нашел монету, и выбросить ее. Тогда все проклятье с меня спадет.

– А как же рыба? – Вовка снова посмотрел назад, но там больше ничего не было. Темнота ушла, туча рассеялась, дом перестал крениться, в его стеклах отразилось веселое солнце.

– Это Пашкин страх, – легко отмахнулся от Вовкиных слов Колька. – Мы его и не возьмем с собой. Мы лучше Альку позовем. На нее вообще ничего не действует. Первый раз такую девчонку вижу.

Он поискал глазами далекие фигурки пловцов.

И вдруг до Наковальникова дошли Спирины слова: «Мы позовем…» Значит, он хочет взять его с собой!