Большая книга ужасов, 2013

– А ну вас! – махнула рукой Таня и побежала к ступенькам. До гостиницы близко. Пробежать по улице Пикк, свернуть около магазина марципанов – и вот она, их арка.

– Однако, – вздохнул Сарымай, снова погладил кривой ствол и прямо по склону пошел в Старый город, который так ему понравился и который не спешил открывать ему свои секреты.

Когда все ушли, Макс Макс победно усмехнулся.

– Где ты был? – Разоренов подошел ближе.

– Ты дракона видел?

– Не видел.

– И я не видел. Но я был в помещении, где он сидит. Смотри, что нашел!

Макс Макс показал большой перстень, потемневший от времени, с красным камнем.

– Дорогое небось?

– Кто его знает? Теперь будет мое.

– Мож, вернуть? Если оно местное? На границе еще застопорят.

– Сейчас все брошу и пойду обратно в подземелье. Было ваше, стало наше!

Он сунул находку в карман.

– Слушай, а как же… это… – Разоренов не мог отвести глаз от кармана, где лежала находка. – Ну, в сказках? Кто у дракона чего возьмет, сам в дракона превратится?

– Ты мне еще сказки рассказывать будешь! – фыркнул Макс Макс.

Выглянув из-под липы и убедившись, что дождь почти перестал, он отправился в гостиницу. Ромка как привязанный пошел за ним. Макс Макс всегда был странный. И он был его другом.

* * *

– Как легко детей брать на тщеславие, – усмехнулся Рява, откидываясь на спинку лавочки.

– Он его выкинет, – Эдик насупленно смотрел вслед уходящим друзьям. С липы капало, но молодой экскурсовод не пытался спрятаться от дождя.

– Он его отвезет домой и вскоре вернется, чтобы стать драконом. Ты проиграл.

– Он еще не вернулся.

– Недолго ждать!

– Вот тогда и завершим спор.

– Мне торопиться некуда. Твое кольцо у него.

Эдик сбежал по ступенькам. Ему еще надо было найти Хельгу. А Рява остался. Вечер. Ему пора возвращаться на мельницу.

* * *

Зоя Игоревна не любила детей. И зачем она пошла в педагогический? Пять лет учебы, летняя практика в лагере – и все для того, чтобы понять, что в профессии она ошиблась. Было во всех этих детях что-то раздражающе-неправильное. Она приказала им сидеть дома, запретила выходить из гостиницы. И куда их понесло? А на улице, между прочим, дождь. Сейчас придут в мокрых ботинках, продрогшие, завтра у половины будет простуда. Нет, она не любила детей. Хотя в простуде тоже была своя прелесть – никто никуда не пойдет.

Зоя Игоревна медленно прошла по коридору.

Свет, что ли, выключили? Сумрачно и как будто стыло, словно из всего большого трехэтажного здания выкачали душу, и теперь он стоит потерянный, всеми забытый.

В столовой одинокий Хазатов колдует над электрическим чайником. Он нажимает на клавишу, белый чайник озаряется слабым красноватым светом, закипая, подрагивает. Щелкнув, клавиша нехотя гаснет. И тогда Альберт снова заставляет чайник работать. Он ненадолго загорается, освещая тревожным красным светом протянутую к клавише руку, склоненное лицо, мятую футболку.

Зоя Игоревна идет прочь от столовой, на ходу заглядывая в комнаты. Пусто, пусто, пусто…

Как же она не любит детей!

В угловой, маленькой и неудобной комнатке, где крыша идет на скат, скрадывая половину пространства номера, спала Олёнка Кожина. Она подложила под щеку кулак, отчего ее лицо слегка перекосилось, рот приоткрылся. На подушке сидит заяц. Тот самый, что она вчера искала.

Ирина Щеглова Дорога мёртвых

Глава 1 Зов мертвеца

Мой двоюродный брат Егор – человек, конечно, хороший, но уж очень он ко мне снисходительно относится. Строит из себя взрослого, а на меня смотрит как на малявку неразумную. Когда я была маленькая и мы вместе гостили у деда и бабушки, его заставляли за мной присматривать. Наверное, его это доставало. Зачем в компании пацанов маленькая девочка? Они все время хотели от меня отделаться, а я бегала за ними хвостиком. Конечно, у меня были подружки, но тянуло-то в компанию брата.

Правда, со временем я от них отстала, у меня появились свои интересы. Но отношение Егора ко мне не изменилось.

Лето выдалось страшно жарким. В городе вообще, наверное, невыносимо. Вот мы и отсиживались у бабушки, изнывая от жары и безделья.

По вечерам Егор пропадал, а днем, от скуки, донимал меня разговорами.

– Слышала? Ночью дед опять приходил…

Дедушка умер несколько лет назад, но в семье бытует мнение, что он «не ушел» и часто навещает бабушку. Я не люблю эти разговоры, они меня пугают. Егор об этом знает.

– Я не спал, слышал шаги, а потом у бабушки в комнате свет появился.

– Егор, не гони! – взмолилась я. – Ничего ты не слышал. И зачем бабушке включать свет? Покойники этого не любят.

Егор ухмыльнулся:

– Это был не электрический свет, а такой, знаешь, бледный, мертвенный…

– Перестань, пожалуйста! Нехорошо так говорить!

– Почему? – искренне удивился Егор.

– Потому что это наш дедушка. И ты ничего не понимаешь!

– Я не понимаю?!

– Ты!

На самом деле я тоже иногда слышала, как глухо стукала входная дверь, хотя точно знала, что она закрыта на ночь. Долетал до меня и скрип половиц, и негромкий разговор, доносившийся из бабушкиной комнаты. Но утром я убеждала себя, что все это мне приснилось. Просто расстроенное воображение.