Большая книга ужасов 2018

На счастье, Азанде и Витки Сейтману ничего не надо было объяснять. Они видели надвигающийся кошмар своими глазами и бросились прочь, однако каждый успел влететь в кусты – один справа, другой – слева и через мгновение Витки Сейтман тащил оттуда Валюшку, а Азанде – Лёнечку.

К счастью, те были уже одеты, только Валюшка не успела надеть куртку.

Увидев то, от чего утаскивал ее Витки Сейтман, она пронзительно взвизгнула – и обвисла в его руках, уронив куртку.

Витки Сейтман перекинул Валюшку через плечо, подхватил ее куртку и снова понесся вперед.

Азанде сначала подталкивал Лёнечку в спину, а потом сунул под мышку и потащил, причем на скорости его бега это никак не отразилось: работал своими длиннющими ногами он с невероятным проворством и скоро всех обогнал, однако то и дело оглядывался, словно проверяя, не отстали ли жуткие преследователи, – и снова летел вперед, что означало: нет, не отстали!

За ним несся Витки Сейтман с Валюшкой через плечо. Валер и Ганка мчались последними, то и дело переглядываясь, в любой момент готовые прийти друг другу на помощь.

Наконец они достигли леса и вломились было в чащу, но тут Ганка рискнула оглянуться – и резко остановилась, дернув Валера за руку так, что он крутнулся на месте:

– Стой! Погони больше нет!

И в самом деле – чудовища исчезли…

– Погодите! – крикнул Валер остальным, но сразу зажал рот рукой: что, если Ганка ошиблась? Деревья, конечно, скрыли их от подводных чудищ, но вдруг те услышат его крик и прибегут на голос?

Однако никаких звуков, кроме тяжелого, запаленного дыхания, слышно не было.

Витки Сейтман осторожно опустил Валюшку на землю, похлопал ее по щекам, и она открыла полубезумные глаза.

– Все хорошо, Дистельфинк, – сказал Витки Сейтман. – Мы в безопасности. Хотя какое еще хекс нас ожидает – никому не известно!

– Хекс-бре-ке-кекс, – нервно пробормотал Валер.

– Хекс – это значит колдовство, чародейство, – пояснил Витки Сейтман. – Оно бывает и злым, и добрым.

– Пока мы видим только зло! – изрек Азанде, вразвалочку подходя к остальным и вынимая наконец из-под мышки Лёнечку. – Этот Остров и вода вокруг – самые мерзкие места, где мне приходилось бывать и в жизни, и после нее.

– Как это – после нее? – озадачилась Валюшка. – Ты что имеешь…

– А ведь теперь нам придется идти всем вместе, – перебил ее Витки Сейтман. – Мы не можем оставить наших сопровождающих. Неизвестно, что затаилось в этом лесу, что может выскочить оттуда в любой момент и напасть на них.

– Например, бродячие деревья, – пробормотала Ганка.

Валюшка презрительно фыркнула, однако Ганка только вздохнула:

– Ничего смешного нет. Я здесь такого насмотрелась, что никакой фантазии не хватит представить! Вот этот дуб, например.

Она показала в сторону огромного, не менее чем столетнего дуба. Вот уж правда – это был настоящий патриарх леса! Кора его взбугрилась узлами, ветки широченной раскидистой кроны гнулись под тяжестью листвы и множества желудей. Здесь были и зрелые, пожелтевшие и даже почерневшие желуди, и едва завязавшиеся бледно-зеленые крошечные шишечки-желудята, словно дуб держал при себе, под своим заботливым присмотром, все свое потомство – от рождения до глубокой старости.

Ветви его отбрасывали такую густую тень, что у корней не росло ни единой травинки – их окружала голая земля.

– И этот дуб тоже бродит? – недоверчиво спросила Валюшка.

– Нет, он слишком стар, чтобы сдвинуться с места, – качнула головой Ганка. – И у него вечно болели старые корни… Но все же эти корни могли доползти хоть до другого края Острова, схватить беглеца и притащить обратно.

Азанде пригнулся к огромным толстым черно-коричневым корням дуба, чтобы лучше разглядеть. Лицо его приняло настороженное выражение.

– Они похожи на затаившихся змей, – пробормотал он.

– Здесь все деревья как затаившиеся змеи, – хрипло проговорила Ганка. – Каждое было нам врагом! Они слушались Веру и Урана, как солдаты! Только осина нас жалела, за это Вера ее под топор грозила отдать. Может быть, и отдала, когда осина меня в воду бросила и спасла!

– Ганка, а что ты вообще здесь делала, на Острове? – с любопытством спросила Валюшка.

– Долго рассказывать, – Ганка отвела глаза. – Может, когда-нибудь потом…

– Валер говорил, тут людей за что-то наказывали, – не унималась Валюшка. – Но два года назад ты вообще малявкой была! Тут было что-то вроде колонии для малолетних преступников?

– С чего ты взяла? – взъярился Валер, но Ганка посмотрела на Валюшку и спокойно ответила:

– Да, что-то вроде колонии. Только преступник человек или нет, определяли не суд, не полиция, а Вера и Уран [16]. Насколько справедлива бывала Вера, ты, кажется, на своем опыте могла узнать в прошлом году?

Валюшка не нашлась что ответить.

– Да уж, милосердия от Варгамор и Урда ожидать не стоило! – покачал головой Витки Сейтман.

– Кто это? – спросил Валер, вспомнив, что эти имена уже звучали. – И этот… Кр… Хр… гр? Ну, про которого ты кричал, когда обращался к Тору?

– Хресвельг – такой же страж Хельхейма, Ледяного ада, как и Гарм, – ответил Витки Сейтман.

Валюшка побледнела и пронзительно вскрикнула: