Большая книга ужасов . 37

Полина увидела… Серое чешуйчатое тело с темными разводами, черный круглый зрачок. Маленькая аккуратная головка, чуть покачивается длинный, раздвоенный язык. Пасть широкая, по бокам закругляется вверх, к глазам, словно рептилия улыбается. Змея кивнула. Как знакомой. На головке золотым венцом полыхнула корона.

Все это Полина успела заметить в одно мгновение, когда вдруг стало светло.

— Это что такое?

Перед ними стояла высокая худая женщина с сильно высветленными волосами. Крылья ее носа гневно раздувались. Подведенные черным глаза недовольно щурились.

— Что вы здесь делаете?

Женщина была бледна нехорошей белизной. Все это в сочетании с черными глазами делало ее похожей на привидение.

Сил кричать не было. Полина рванула к лестнице. За ней горохом сыпался топот Олёнки. В дурном молчании они взлетели на свой третий этаж. Дверь комнаты была закрыта. На мгновение Полина решила, что она заперта. Что все пропало. Что их сейчас догонят. И этот страшный черный змеиный взгляд поглотит ее и все вокруг.

Она и не заметила, что дверь давно открыта, Кожина стоит в номере, ее плечи обливает теплый желтый свет.

— Чего застыла? — грубо спрашивает Олёнка.

Один шаг. Переступить порог, чтобы оказаться там, где спасительно светло.

— Полиииынаааа, — зовет из темноты лестницы голос.

Зернова обернулась. Мрак ступенек манил к себе, он следил за ней застывшим черным зрачком.

— Да иди ты! — дернула ее Олёнка за рукав. — Ой, ну что ты там стоишь!

Дверь захлопнулась. Полина рухнула на кровать.

— Еще бы чуть-чуть постояла, и к нам бы Игоша вышла, — возмущалась Кожина. — Тебя к полу приклеили, что ли?

— Ты не слышала? Вроде как будто звал кто. — Голос у Полины дрожал.

— Ой, консьержка ругалась, наверное, — отмахнулась Олёнка, сбрасывая тапки и залезая в кровать. — Игоша запретила дальше нашего этажа соваться.

— Разглядела, кто это был? — Полина хотела избавиться от назойливого змеиного взгляда. Закрывала лицо руками, но он все буравил ее остановившимся зрачком.

— Хозяйка, — Кожина широко зевнула. — Ой, ну, та, что нас с утра принимала. Завтра крику будет…

Она сунула руку под подушку, резко приподнялась на локтях.

— Так! А заяц мой где?

Еще в поезде Кожина всем показала небольшого серого зайца, которого решила выгулять за границей. Макс Макс ночью в поезде уснуть не мог, все ржал, вспоминая зайца. Поселившись в гостинице, Олёнка устроила плюшевого друга на подушке. Может, завалился куда?

— Я спрашиваю, где заяц?

Кожина с подозрением глянула на Полину, но та лишь замотала головой. Какие зайцы? У нее своих проблем невпроворот.

— Ну, Максимихин! — метнулась к двери Олёнка, но вовремя вспомнила, что второй визит к парням — это уже чересчур, и решила отложить разборку на завтра. — Уши оторву, — кровожадно пообещала она, устраиваясь под одеялом.

Полина осторожно выключила свет. Недобрым глазищем на нее посмотрела ночь за окном. Скорее спать, скорее забыть обо всем! Но окно притягивает к себе, не дает расслабиться. За стеклом крошечный кусочек черного неба и крыша.

Змеи не умеют ползать по стенам, значит, на третьем этаже она в безопасности.

«Пооолииина!»

Так она и провела всю ночь в полузабытьи, постоянно ловя себя на том, что не спит, а смотрит в окно, прислушивается, не проскользнет ли среди звуков знакомое шуршание и шипение.

На следующее утро завтрак был прост — чай или кофе, тосты с джемом и порционный йогурт.

— Похудеем, — с тоской в голосе сказал тощий Макс Макс. — Штаны спадать начнут.

— Максимихин, — одернула начинающийся бунт учительница. — Поел — убери за собой посуду.

— У нас в кафе самообслуживание, — демонстративно взяв не распакованный контейнер с йогуртом двумя пальчиками, с улыбкой произнес Макс Макс, — покушал, — контейнер полетел в мусорное ведро, — убирайся сам.

— Максимихин! — покачала головой Зоя Игоревна. — Допрыгаешься.

— Макс, прекрати! — зашипели на него со всех сторон девчонки.

— А чего-нибудь еще пожрать нельзя? — Макс Макс брезгливо смотрел, как Ромка выскабливает ложкой бело-розовую массу из стаканчика.

— Иди в любое кафе и ешь!

— Тебе моего зайца мало? — напомнила о вчерашней пропаже Кожина. — Съел и не подавился?

— Вы вчера сожрали целого зайца? — тут же подключился к игре Макс Макс.

— Это ты его сожрал, — перегнулась через стол Олёнка. — Зайца верни.

— Да кому нужен твой собиратель моли!

— Тебе и нужен.

— В гробу я его видел! В белых кроссовках.

Кожина выпрямилась, привычно заправила за ухо прядь белесых волос.

— А куда он делся?

— Я откуда знаю. Лучше скажите, кто стащил мои крекеры. Чего я жрать-то буду, в самом деле! Хазатов, ты около сумки вертелся. А потом всю ночь чем-то хрустел.

— Костями, — поддакнул Ромка.

— А ты докажи! — кинулся в бой Альберт. — Сам сожрал, а на других сваливаешь! Не видел я твои крекеры.

— Конечно, не видел, — накалялся Макс Макс. — Чего на них смотреть? Ты их жрал.

— Я тебе сейчас дам — жрал! В лобешник за вранье хочешь?

— Прекратили! — опомнилась Зоя Игоревна. — В обед наедитесь! Разошлись по углам.

— Ну и ладно, — развернулся Макс Макс к выходу, как-то подозрительно легко сдавая позиции. На палец он уже пристраивал кольцо от йо-йо.