Большая книга ужасов — 37

— Откуда у вас это? — Таня ткнула пальцем в зайца.

— Уходите! — Рута Олеговна шла на Кудряшову с явным намерением вышвырнуть за дверь.

— Заяц. Мы его вчера потеряли.

— Я не знаю, что вы потеряли. Он здесь сидит много лет. До того, как вы сюда приехали, было тихо и правильно. Вы же своим шумом собираетесь перевернуть весь Таллин! От вашего топота и крика город провалится в преисподнюю. Сидите в своем номере и не бегайте по этажам!

Она схватила Таню за локоть, решительно повела к лестнице.

— Оттого, что вы так бегаете, создаете столько шума, происходят одни беды. Это старое здание, его нельзя тревожить криками.

Консьержка силой тащила Таню наверх.

— Я же хотела как лучше, — пыталась освободиться совершенно сбитая с толку Кудряшова. — Заяц Кожиной! Я ее сейчас приведу!

Кудряшова вырвалась и бросилась наверх.

— Олёнка! — вопила она, боясь, что ее опередят, что не дадут сделать то, что надо. — Там твой заяц!

Она почти добралась до третьего этажа. Ей так и виделось, как в коридоре их встречает рассерженная Игоша. Как она упирает руки в бока, как сурово сдвигает брови. Как светится довольством лицо Зерновой. Как вытягивается испуганной буквой «О» мордочка Кожиной. Как ухмыляется Макс Макс. Как тревога мелькает в глазах Разоренова. Как идет к ней навстречу Ожич. Чтобы помочь.

Все это она успела представить, но не увидеть. Потому что до третьего этажа не добежала.

По дому пронесся возмущенный мяв, грохот и звон. Шарахнула входная дверь. Рута Олеговна испепеляющим взглядом посмотрела на Таню. Кудряшова глупо хихикнула, не зная, что говорить. Видать, Хазатову удалось осуществить задуманное. Пока они тут бегали…

— Что вы опять натворили?

Таня силилась сдержать улыбку, но у нее это не получилось. От напряжения заболели мышцы щек.

Дверь грохнула с такой силой, что стены дрогнули.

Институт, а студентов за три дня они так и не увидели. Вообще ни одного человека за все это время. Хотя бы кто посторонний зашел…

На лестнице поднялся жуткий сквозняк. Юбка взлетела вокруг Таниных ног. Неприятный озноб пробежал от коленей, скрутил живот, заставил согнуть плечи. Консьержка заспешила вниз. Таня осторожно стала спускаться следом. Ноги окоченели, колени не гнулись. Нехорошее предчувствие, которое в ней поселилось еще днем, чернильным пятном расползлось по груди, болезненными иголочками впилось в запястье.

В распахнутую входную дверь поливал дождь. И прямо из воды составлялась невысокая фигура. Прозрачной акварельной краской выделялись черные волосы на голове, блестели пронзительные черные глаза.

Ветер швырял воду в холл, и вместе с этим ветром через порог шагнул Рява.

— Ну, здравствуй! — Он поднял голову и улыбнулся Тане страшной разъезжающейся улыбкой. — Вот мы и встретились.

Рута Олеговна набежала на водяную фигуру. Ветер плеснул на нее дождем, смял, растворил в серых струях. И тут же одна за другой стали гаснуть лампочки в холле. Сначала под потолком, потом на столе. С сухим щелчком ухнул в темноту светильник на лестнице.

Таня как замороженная стояла, вцепившись в перила. Шелест дождя отдалился, зато стали отчетливо слышны шлепающие по воде шаги. А вместе с ними… Нет, нет! Вместе с этими звуками стелилось шипение. Злое, отрывистое…

— Невессссста! — прошелестело в воздухе.

Перед Таней вдруг возник черный силуэт Рявы. От его ног к Тане потянулась гигантская змея. Ее черный глаз прожигал насквозь, гипнотизируя, лишая воли. Небольшая голова качнулась. Промелькнуло огромное тело. Змея упала на Таню всей своей многокилограммовой мощью.

Глава VII Жертвоприношение

Если проснулся и у тебя ничего не болит, значит, ты умер. А если проснулся, и тебе плохо так, что выть хочется? Родился, что ли?

Таня попыталась повернуться, но от малейшего движения по телу горячей волной разливалась боль. Она была не в одном месте, а везде. Боль забирала зрение и слух. Таня проваливалась в нее с головой, без сил и без желания выбраться.

Второй раз Кудряшова пришла в себя оттого, что боль уходила. По рукам, по ногам, по спине разливалась блаженная пустота. Таня чувствовала, что лежит на жестком холодном полу, усыпанном мелкой шершавой крошкой. Колючие частички впились в ладонь, когда она приподнялась. Ее неожиданно повело в сторону, Таня не удержалась и упала на локоть. Боль радостно затанцевала по плечу. Кудряшова зашипела, садясь ровнее, чтобы больше не падать.