Большая книга ужасов — 43

– У меня сегодня просто неудачный день, – Анькина мать погрозила ребятам кулаком.

– Это точно, – устало согласился с ней Емцов.

Анька взглянула на стену и тоже захромала вниз:

– Василиса идет!

– Ну, колдуньи! – восхитился Митька.

Леонова-старшая поднялась. Взгляд ее можно было сравнить разве что с взрывной силой мегатонной бомбы. Она исподлобья недобро смотрела на веселившихся семиклассников, что-то беззвучно шепча. А потом словно из воздуха у нее возникла в руке карта – пиковая шестерка. Потом она достала еще одну пиковую шестерку, и еще одну…

– Аннетта!… – грозно начала она.

– Маша! Не надо! – заканючил помятый мужчина.

– Тряпка! – обрушила на него свой гнев Леонова-старшая.

– А почему так много шестерок? – от усталости Митька соображал туго.

– Она мне подменила колоду! – застонала Леонова-старшая, повиснув на помятом мужчине.

– А что, предвидеть это нельзя было? – простодушно спросил Пулейкин.

– Вон отсюда! Все!…

И мальчишки с готовностью сбежали.

Эпилог Все будет хорошо!

Понедельник неожиданно оказался тринадцатым числом. Это сочетание сразу дало плохие результаты.

На восьмой класс ругались все. Утром – родители, в школе, с первого же урока – учителя. Леонова-старшая решила натравить на них весь мир – сообщила, что после разгрома Василисиной квартиры они принялись за квартиру Андалузии. Директор грозил им полицией. Химичка рьяно цокала каблучками, бегая туда-сюда перед доской. Алевтина Ивановна смотрела на ребят с печалью.

– Даже не знаю, что с вами теперь будет, – сообщила она тоном священника на похоронах. – У вас нет представления, как дальше жить!

– Почему это нет? – привычно начал спорить Емцов.

– Нет, Митя, нет. Сочинения вы написали безобразно! Пулейкин, Емцов – вы остаетесь переписывать! Вербицкая! От тебя я этого не ожидала! Коготков? Нечего улыбаться! Царей в нашем мире уже не существует! Или ты собираешься изобрести машину времени и вернуться в прошлое? Хаецкая, Пустячная – о деле надо думать, а не о безделушках! Иначе так можно всю свою жизнь проспать! Леонова где?

Анька не пришла. Как примерная дочка, она отправилась провожать маму на вокзал. Зачем ей школа, если она все и так знает заранее?

– Какая хорошая фантазия у девочки! Так все четко прописать!

Митька хихикнул.

– Емцов! Я бы на твоем месте плакала!

– Обязательно, – согласился Митька, пытаясь сделать серьезное лицо.

– Да что же это за класс!

Влад хрюкал от смеха, скрывшись за спиной у Коготкова. Пулейкин улыбался. А Василисе прятаться уже было некуда. Она смеялась, опустив лицо в ладони.

Вчера вечером Анька рассказала им, как она специально обманывала мать, устраивая неправильные гадания, пугала и запугивала ее эсэмэсками, а под конец подменила колоду, заранее зная, что все закончится хорошо.

Когда ты в этом убежден, так все и происходит.

– Ну ладно, нагадай мне стать президентом, так и быть, – смилостивился Емцов.

Собрались они у Василисы. В уголочке, у шкафа, сидели тихие Оля и Лера. После всего пережитого они предпочитали ни во что не вмешиваться.

Анька перетасовала колоду.

– Ты же опять не поверишь. – Теперь она улыбалась. Сегодняшний день растопил в ее душе лед и превратил Аньку в нормального человека.

– Если хорошее предскажешь – почему бы и не поверить, – заявил Емцов. – Только о плохом мне не говори. Все равно не запомню.

– Не быть тебе президентом, – с явным удовольствием сообщила ему Анька. Митька помрачнел, но ничего сказать не успел, потому что Леонова быстро добавила: – Будешь дипломатом!

– С чего это вдруг? – по привычке не поверил Митька.

– На роду тебе так написано. А Василиса, как и хотела, выучится на переводчика и уедет жить во Францию.

– Ой! – Васька прижала руки к груди, хотя и без карт знала, что все будет именно так.

Они давно уже поняли, что будущее зависит только от них. От того, что они сами захотят!

– Муранов поэтом не станет, – продолжала Аня. – Выпустит одну книжку – и забросит это дело. А Пулейкин будет работать в книжном бизнесе. Жизнь у него сложится хорошо.

– А у нас? – напомнили о себе девчонки.

– И у вас все будет хорошо!