Большая книга ужасов — 55

А потом как-то сразу, вмиг очутился в темном помещении. Непонятно, то ли пещера, то ли изба, но уж очень закопченные стены, и потолка нет. Зато в печи бушевал огонь, а перед печью стояла наковальня, и темные фигуры неподвижно застыли вокруг.

«Кузница!» – догадался Вовка. А потом узнал волхва, того, что воспитывал маленького княжича. И княжич стоял здесь же, на лбу повязка, кожаный фартук поверх простой рубахи и штанов.

Вот княжичу подали щипцы, он выхватил ими из печного зева раскаленный прут, положил на наковальню. Волхв протянул ему молот, и княжич принялся плющить пруток, да так быстро и ловко, что от него только искры летели.

У наковальни стояли жбаны, наполненные какой-то жидкостью. Работа кипела. Кто-то раздувал огонь в печи, волхв подавал инструменты, княжич ловко орудовал ими, поворачивая заготовку так и эдак. Темные фигуры волхвов вокруг нараспев читали какие-то непонятные слова, вроде заговора или молитвы.

Раскаленную заготовку по очереди опускали в жбаны с жидкостями. Поднимался густой пар и уходил столбом куда-то вверх.

«Что же он кует? – думал Вовка. – На меч вроде не похоже, слишком маленький… Да ведь это нож!» – догадался он.

Вдруг резко замолчали голоса поющих. Мгновенно погас огонь в печи. Стало совсем темно.

Но кто-то распахнул дверь, и люди потянулись на улицу.

А там было почти светло. Взошла полная луна.

Волхв кивнул княжичу, и тот, развернув рогожу с лезвием, поднял вверх руки. Другие волхвы окружили его и снова забормотали, запели.

«Это они нож луне показывают, что ли? – подумал Вовка. – Как все сложно!»

Семь раз входили в кузню волхвы и княжич, и семь раз выносили нож, купали в ночной росе и утренней, закапывали в землю, окропляли соками трав. И наконец на седьмое утро княжич вынес готовый нож из кузни и протянул его солнцу. Лезвие блеснуло красным. В последний раз пропели волхвы, их лица были темны от бессонницы и усталости, но нож вышел то что надо. Совсем такой же, как у Вовки под подушкой…

Под подушкой? Вовка проснулся и нащупал нож.

– Вот ты какой, – прошептал он, – особенный…

Наступило утро, туманное и пасмурное.

Оттепель.

Вовка, спустив ноги с кровати, рассматривал дедов нож. Тот или не тот, гадал он.

Волколаки

Родители собрались уезжать. Спросили: «Вы с нами?»

Вовка покосился на Мишку, тот смотрел на него упрямо. Перевел взгляд на Лешу. Но тот был безмятежен, сидел за столом, ел булку и улыбался.

– Я, наверное, останусь, – Вовка постарался говорить равнодушно, – а Мишу захватите с собой.

– Че это? – вырвалось у Мишки.

Родители рассмеялись:

– Гонишь друга? – спросил отец.

– Да нет… я… в общем… я думал, ему тут скучно, – промямлил Вовка.

– И ничего не скучно, – Мишка засопел от обиды. Ясное дело, уезжать ему не хотелось. Странный человек, его чуть волколаки не погрызли, друг у него – оборотень, а ему – хоть бы хны!

– Ну ладно, оставайся, – нехотя согласился Вовка. И добавил: – Сам же завтра запросишься домой.

– Захочу, так и уеду, – буркнул Мишка.

Родители послушали их перепалку и отмахнулись:

– В общем, так, вы тут разбирайтесь, а мы поедем. Условия прежние: по лесу без дела не шататься, и вообще вечером лучше сидеть дома.

– Кстати, – добавил отец, – я Григорьева попросил, чтоб он за вами присматривал.

– Что?! – хором воскликнули друзья.

– Чего вы орете? – удивился отец. – Нормальный мужик, единственный тут, между прочим. Вчера я ему сказал, что мы, возможно, уедем, а вы захотите остаться. Причем имейте в виду, он не слишком доволен!

Вовка хмыкнул. Еще бы Григорьев был доволен! Да Вовка ему, судя по всему, как бельмо на глазу. Но он не уедет! Пока не разберется со всем, что тут происходит. Насчет своего обещания он больше не волновался. Григорьев нарушил свое слово, данное Вовкиному деду. А раз так, то теперь Вовка несет ответственность за то, что тут происходит. И еще неизвестно, кто кого!

Он хорохорился, но страх холодным комком сидел в груди. Днем Григорьев едва ли решится напасть на родителей. И все-таки он может перехватить их по дороге. С другой стороны, если они не уедут, будет еще хуже. Эх, если бы ничего этого не случилось! Нет, не нападет! Ведь в этом случае Вовка ни перед чем не остановится! Ну да, а что он может? Что он знает, кроме тех баек, что рассказал деревенский дурачок?

Баек ли? Вчера этот дурачок на глазах у Вовки и Мишки обернулся волком, а это уже не байка.

Такая каша в голове, хоть караул кричи!

А что, если проводить родителей до райцентра?

– Мишка, – Вовка схватил друга за руку и дернул к себе, – слушай, надо поехать с родителями до района, скажем, что хотим в кино сходить, а?

Миша уставился непонимающе, но скоро до него дошло:

– Боишься, что волколаки нападут?

– Угу…

Мишка задумался:

– Да, могут… Твои ведь ничего не подозревают, если Григорьев выйдет на дорогу – непременно остановятся, чтоб подвезти по-соседски. Тут он их и… – Мишка взглянул Вовке в глаза и замолчал.

– Вот именно, – сквозь зубы проговорил Вовка.

– А как же бабка Матрена и Леша? – зашептал Мишка. – Пока мы будем ездить, Григорьев со своими молодцами на них напасть может. Увидит, что мы отчалили, и обрадуется.