Большая книга ужасов – 66 (сборник)

Женька стояла в темном черно-белом страшном лесу, наполненном ужасными звуками. Она дважды глубоко вдохнула-выдохнула и двинулась вперед. Черные камни под ногами, по которым надо было то карабкаться вверх, то спрыгивать с них вниз, рискуя разбиться; черные деревья с кривыми узловатыми ветвями, преграждающие ей путь и мешающие двигаться вперед, неясный туман, окутывающий все вокруг и мешающий видеть – вовремя заметить опасность…

Шаг вперед, еще шаг, прыжок через расщелину… «У меня все получится, я пройду, я найду выход… – шептала Женька себе. – И вовсе это не сложно…» Она расслабилась, и… И тут же откуда-то из-за черного дерева раскрылись хищные лапы огромного паука. Женька не успела даже дернуться, как паук затащил ее в свою паутину. В мгновение ока она оказалась замотанной в тугие шелковые нити. А паук подходил все ближе, ближе…

Женька рванулась и прямо так, как была, опутанная паутиной с ног до головы, бросилась вперед, прочь, подальше от адского страшилища. Спастись! Спастись! Высвободить руки и ноги! Не заметив расщелины, Женька сорвалась в пропасть…

– Да выруби ты комп! От звуков твоей игрушки волосы на голове шевелятся! Второй час! Спи давай, надоела! – прикрикнул Лешка и пригрозил: – А то в инкубатор завтра проспишь!

И Женьке пришлось выйти из «Лимбо».[15] Опять она не прошла этот уровень! Одно радовало: умирать в игре можно было сколько угодно, продолжая ровно с того же места, где все закончилось. Она посмотрела на часы: половина второго. Игра помогла забыть о видении, но Лешка был прав: пора было спать – завтра в школу.

В школе все было как обычно.

– Местоимения – это такие слова, которые обозначают лицо: я, ты, мы, вы, он, она, оно, они, а также указывают на предметы, признаки, количества, не называя их конкретно: тот, этот, всякий, столько. Что значит «не называя конкретно»? Это значит… – вещала у доски учительница русского языка.

Единицы записывали, бо́льшая часть класса терзала под партой свои телефоны, смартфоны и планшетные компьютеры. Женька и сама отлично умела правой рукой водить по тетрадке, делая вид, что пишет, а левой – азартно играть во что-нибудь, но сегодня почему-то этого делать не хотелось. Она покосилась на сидящую рядом Риту. Та, забывшись, вдохновенно рисовала прямо в тетрадке по русскому одну из героинь школы монстров – Эбби Боминейбл. Точнее, копировала куклу, лежащую у нее на коленях. У Женьки тоже были куклы серии «Монстер хай»: Робекка Стим, Оперетта, Холт Хайд и другие; дома она любила разложить их на кровати и пораздуваться. А еще – ужасно гордилась тем, что именно они с Рис ввели в классе моду на них.

Ввели-то ввели, но теперь их самих – ее, Пожинскую и Никитину – так и называли: «Монстерхай», в одно слово. Женька знала, что одноклассники, обзывая монстрами, хотят их уязвить, но ей только льстило, что ее сравнивали с этими куклами: красивыми, модными, умными и обладающими сверхспособностями. Да они и правда были на них похожи: Ритка была вылитая Эбби – такая же немногословная и загадочная, Никитина – Рошель Гойл, любительница поспорить, а сама Женька… А сама она чувствовала себя гибридом сорвиголовы Робекки и композиторши Оперетты. Рис закончила рисовать Эбби. Женька уставилась в свою чисто-белую, пустую на сегодняшнем уроке тетрадь.

Вчера – или сегодня? – Сашкина ссылка открылась без пятнадцати два ночи. Это был все тот же новостной сайт их города, точнее архив новостей за 2001 год.

Заголовок ее оглушил: «В Деревянном орудует маньяк!» – и дальше шло следующее:

«6 марта в районе Деревянное пропала Филиппова Надежда Сергеевна, 1978 г.р. Последний раз ее видели на рабочем месте; она работала художником на Комбинате народно-художественных промыслов. 7 марта Филиппова на работу не вышла. Квартирная хозяйка Емец Елена Константиновна 1948 г.р., у которой пропавшая снимала комнату, сообщила, что жиличка дома не ночевала. Все ее вещи остались нетронутыми. По факту пропажи возбуждено уголовное дело.

Это уже четвертое таинственное исчезновение людей в данном районе. Тела пропавших ранее до сих пор не найдены. Об их судьбе ничего не известно».