Большая книга ужасов — 66

Она окончательно ушла в свои мысли, и хитрый Полигон это почувствовал. Р-раз! – он неожиданно развернулся и попытался резко стартануть прочь из манежа. «Скотина!» – выругалась Женька и ловко показала коню, кто тут главный. Потому что она давно уяснила для себя одно правило: когда лошадь пытается тебя сбросить, когда она тебя не слушается и тебя захлестывает едкий страх, единственный вариант – найти внутри себя тайную кнопку, нажать на нее и переключить, как программу на пульте телевизора, страх на злость.

– Молодец! – похвалила ее Светлана Николаевна и скомандовала всем: – Шагом! Пошагайте минут двадцать и заводите лошадей в денники. – И ушла.

Сашка тут же пристроился рядом с Женькой, стремя в стремя:

– Здорово ты с ним!

– А то! Я еще в детстве у бабушки в Рускеала на спор садилась пасущемуся коню за уши, он вскидывал голову, и – опля! – я оказывалась на спине. Я скотинку не боюсь!

– Здорово, – повторил Сашка и тут же сменил тему: – Жень, я связался с утопленниками. С тетей Зоей и Павлом Александровичем, которые мне снились. А заодно и с Вадиком Бекетовым из моей прошлой школы: он летом утонул в озере.

– Что?! – Женька чуть не вывалилась из седла. – Как?!

– Я вчера и позавчера перед сном повторял, как стихотворение к уроку литературы: «Тетя Зоя, Павел Александрович, Вадик, Вадик, приснитесь мне! Я зову вас, приснитесь мне. Дело есть!» И они приснились. Все втроем. И подтвердили, что готовы мне помочь. Точнее, нам. Или, еще точнее, тебе. Сказали, как только ты сделаешь то, о чем говорил Василич, так они и придут на помощь.

– А что говорил Василич?

– Я думал, у тебя спросить… А ты не помнишь? Ты не поняла, что они имели в виду? – расстроился Сашка.

Женька озадачилась: Василич вообще ничего не говорил о том, как позвать на помощь утопленников. Он говорил, что нужна еще одна девчонка… Еще одна девчонка! Женька рассказала Сашке про Аню Журбу.

– Знакомая фамилия… – заметил он.

– Вот и мне она кажется знакомой, только хоть убей не могу вспомнить откуда. Да это не важно. Что с ней делать-то, с этой Аней, как думаешь?

– Я бы с ней встретился. Зови ее ко мне. Там и поговорим, – решил Сашка.

– Саш… – Женька решила задать ему вопрос, который давно не давал ей покоя. – Я тебя давно хотела спросить… А ты… А твои способности у тебя остались? Знаю, знаю, ты после того, что было в Рускеала, все время твердишь, что надобность отпала, и способности ушли. Но… Прости, но я тебе не верю. Признайся, ты до сих пор можешь управлять водой? Ведь если ты можешь управлять водой…

– Женя, стоп! Если честно… Я долго потом пытался разобраться, что ушло, а что осталось. Отлично плавать я до сих пор умею. И воды не боюсь. Только вот дышать под водой больше не могу. Я в ванне проверял: нахлеба-ался!.. Еле отплевался потом. И управлять водой не могу. Да даже если бы мог… Я знаю, о чем ты думаешь: когда они начнут идола своего обжигать, вызвать дождь и залить все на фиг, да? Только все равно сейчас конец марта и вся вода замерзла. Все равно бы ничего не вышло. Так что не надейся.

– Ну вот… – расстроилась Женька. – Святые пряники.

Дома после ужина они все рассказали Лешке.

– Журба, говорите? – он задумался. – Точняк я слышал эту фамилию. Видел…

– Где?

– О! Вспомнил! Это мы в конце февраля на «Гиперборею» ходили – так она была там!

Женька тут же вспомнила фестиваль снежных и ледовых скульптур под названием «Гиперборея»:

– Аня Журба? Что она там делала?

– Напрягись, Мелкая, не тупи!

– Помните того ужасного снежного монстра? – задумчиво спросил Сашка. – Помните, как нам стало интересно, чье же это воспаленное сознание его придумало?

Снежный монстр! Женька сразу поняла, о чем он. Это было адское страшилище, помесь крысы с драконом. Плюс месиво крыльев, когтистых лап, челюстей и щупалец, плюс какие-то самые настоящие провода, все это оплетающие. И огромный тонкий хвост с вмороженной в его кончик флеш-картой. Чем дольше тогда Женька смотрела на чудовище, тем больше не по себе ей становилось. Неизвестно, что этим хотели сказать его авторы, но передать ужас, самый настоящий ужас от увиденного, у них получилось…[17]

– Такое приснится – не проснешься, – сказал Лешка.

– А на штендере с именами авторов была эта фамилия – Журба, – напомнил Сашка. – Работа называлась «Ночной кошмар». А сверху кто-то черным маркером написал «Конги», и мы еще подумали: что это значит?

– Точно! Я вспомнила! Анна Журба, школа номер тридцать семь! – обрадовалась Женька. – Надо будет у нее обязательно спросить, чей это ночной кошмар и что такое «конги»!

– Я «за»! – заявил Лешка.

– За что? – не понял Сашка.

– За то, чтобы позвать эту Журбу с нами! Давай, Мелкая, звони ей!

– Но у меня нет ее телефона… – растерялась та.

– Пиши вКонтакте.

Сашка уступил Женьке свой компьютер, она через Лену Никитину нашла в социальной сети Аню Журбу, взяла ее в друзья, написала коротенькое сообщение «Позвони мне срочно!» и оставила свой телефон.