Большая книга ужасов — 67

В области наблюдается невиданная доселе миграция животных и птиц. Сегодня сотрудники МЧС исследовали тайгу на предмет пожара и докладывают: возгорания не обнаружено. Ходят слухи, что миграция вызвана полевыми испытаниями в лесу химического оружия или сбросом в реку ядохимикатов. То и другое не более чем домыслы. Сейчас в лесу работает специально приглашенная бригада экологов. Причина миграции животных будет установлена в ближайшее время. Пока местным жителям рекомендуется соблюдать осторожность, выходя на улицу, и обезопасить домашних животных.

– Бред, – ворчал отец. – Работают они! Вот вы, мальчишки, сегодня хоть один вертолет видели?

Вертолетов никто не видел. Машина шла по неосвещенному шоссе мимо леса. Косматые сосны торчали из темноты, в лучах фар бежала раздолбанная дорога. Киря опять думал про войну. Когда начинаются военные действия, в лесу замолкают птицы и зверь бежит куда глаза глядят. И еще отрубаются связь и электричество. Может быть, по лесу подбирается к деревне партизанский отряд, экипированный так, что не видно с вертолета, да и есть ли тот вертолет?

Еще из головы не шел странный дневник. Волки пришли в деревню, когда Киря начал его читать. Глупость, конечно – но вдруг? Например, в ноутбуке стоит программка: Киря открыл файл – и она отправила врагам команду наступать. Может, в том дневнике секретные шифровки, или не в нем конкретно дело, а программка реагирует на включение ноута…

Машину потряхивало на дорожных ямах, и Васек на заднем сиденье подвывал:

– Где мы?

– В машине! – цыкал на него Леха.

– Скоро приедем! – хором успокаивали Киря с отцом. Киря повернулся глянуть, как там Васек, и тут же получил удар в плечо.

Что-то громко ухнуло на капот, и машина встала. Широкий ремень соскользнул и впился ребром, даже сквозь куртку было больно. Непристегнутый Васек кувыркнулся с заднего сиденья и взвыл. Леха запоздало вцепился в него и клюнул носом подголовник. Отец схватил фонарь и выбежал на дорогу. Киря за ним.

Моросило. В свете фар по пробоине на дороге бежал ручеек буроватой воды. На капот «Волги» дождем прибило здоровенный клок шерсти. Под колесами никого не было. Отец осматривал машину:

– Миша. Вынырнул как из-под земли.

Киря оглянулся в поисках сбитого медведя. Справа и слева от неосвещенной дороги черной стеной стоял лес. На обочине у самого склона серебрилась в темноте шерсть.

– Не подходи! – Отец отстранил Кирю и посветил в сторону сбитого зверя. Киря успел разглядеть здоровенную башку, бурую, с проседью и слипшуюся от крови шерсть на боку. И еще лапу с когтищами длиной в палец.

– Идем живо! Будет нам от лесника! – Отец быстро потушил фонарь, буквально затолкал Кирю в машину и газанул так, что Васек опять кувыркнулся с сиденья.

– Медведя сбили. Скоро приедем, – буркнул отец вместо извинений. Васек бубнил под нос что-то нелестное, но Киря не слушал. Из головы не шла здоровенная медвежья лапа.

– Видал, какой?! Морда седая…

Отец кивнул.

– Я не знал, что такие бывают.

– Теперь будешь знать… Вася, ты как? Держись! Я однажды в тайге в капкан попался, вот это был экстрим! Почти сутки с палочкой шкандыбал, пока к людям не вышел. Нога была вот такая и всех цветов радуги. Как не отняли?!

…А одна моя знакомая чуть медведю не попалась однажды. Пошли мы с ней малину собирать. Малинник нашли богатый, стеной стоял. Разошлись метров на десять. Я один куст обдираю, она другой. И слышу: она с кем-то разговаривает. Подхожу потихоньку сзади, а она не замечает, рвет малину, что-то доказывает, якобы мне. А из кустов ей отвечают: «Угу, угу…» Да еще чавкают так, малиной-то! Больше всего я на это обиделся. «Неужели, – спрашиваю потом, – я так чавкаю?» А она: «А на кого мне еще думать?» Всю жизнь в деревне живет, а медведя в кустах не узнала. Ох мы удирали оттуда!

Васька с Лехой хихикали сзади, а Киря эту историю слышал тысячу раз, причем от обоих родителей. Отец просто забалтывал их.

В травмпункте они проторчали битый час: сначала очередь, потом очередь на рентген, потом очередь за снимком и к врачу… Когда Васька с гипсовым лубком запихнули в машину, была уже глубокая ночь. Отец за рулем едва не клевал носом, Васька сразу уснул, и Леха с ним. Киря держался бодрячком. Он смотрел в темноту, ища на обочине сбитого медведя: как он там, жив ли? Но медведя больше не было.

Оказавшись дома, Киря попросил отца не глушить машину, сбегал за ноутом, поколдовал с преобразователем и прикуривателем и устроился читать на водительском сиденье.

* * *

В этот раз не зажилось мне у деда. Он еще с порога странно на меня посмотрел, что-то пробурчал под нос и ушел привязывать Найду. Обычно обниматься лезет да расспрашивать, как живу… Нет. Найда пропала в первую же ночь – собаку не обманешь, она понимает, кто пришел. И дед, кажется, тоже понял. Или мать шепнула. А может, это я додумываю… Раньше мы болтали об охоте, оружии, о рыбалке, смотрели вместе футбол и чинили старую резиновую лодку, которая уже состояла из одних заплат, но важен сам процесс! В этот раз все было не так.