Большая книга ужасов - 78

Белобрысая стояла около окна, с подозрением глядя на соседский дом. Он тоже выглядел неважно. Такой же заброшенный и облупившийся, тоже трехэтажный, но без крыльев лестницы и выступающей центральной части. Обыкновенный, и это сразу бросалось в глаза. Даже если какой-нибудь чудак сделал бы перед ним крестообразный пруд, эти заброшенные развалины все равно остались бы никакими. Дом так просто повторить было нельзя.

Белобрысая уже почти нырнула головой в подвал, когда по всему Дому пронеслось гулкое эхо. На это Янус был специалист. А то последнее время к Дому стало много всякой шушеры таскаться, все стены испоганили невнятными надписями. И кто только таких грамотных в школе писать учит?

Шибко грамотные они и шибко пугливые. Их шуганешь разочек – все, больше не появляются. Ползут по городу новые слухи о проклятом Доме, какие там упыри обитают, да сколько крови у зазевавшихся девушек они выпили. Тогда-то и появляются на Доме новые знаки, а в сумерках звучит странная музыка. Но это ненадолго. До вечерней зари, потом все психи предпочитают перебираться в более спокойные места.

Обычно нормальные люди после такой встречи – шум, падение камней, дрожание стен – бегут без оглядки, роняя баллончики с краской и маркеры. Ради развлечения им еще разрешается искупаться в прудике. Он неглубокий. Ряска из волос потом вычищается плохо. Особенно настойчивым Янчик врубал «Песню реки Стикс»[8], как он сам ее называл. Вздохи, ахи, охи, бульканье, долгие эхо, вскрики, прихохатывания. Всё, визиты не повторяются. Никому не хочется встретиться с Хароном и разок прокатиться на его лодке по реке Забвения. Дорого он за это берет. Жизнь – одна штука, воспоминаний – мешок. Из таких путешествий не возвращаются. Зато на ближайшую неделю – Дом в их распоряжении. Ни любопытствующих, ни зевак.

Дом гудел от вздохов, подрагивал потревоженными стенами, но девчонка как сидела на корточках около подвала, так и осталась около него. Кажется, ногу одну вниз спустила – ее было уже плохо видно. Чтобы все рассмотреть, пришлось бы вылезти на крышу или ползти по торчащей балке, а это шумно. Даже Янус на такую эквилибристику не пошел бы.

К эху добавились тяжелые шаги, стены Дома задрожали.

Ну же, беги!

Белобрысой не было. Скелет глянул на Ворона, глаза того нехорошо блеснули. Качнул головой, показывая: никто не проскочил через темнеющий парк, никто не торопился оказаться на улице среди людей и машин, среди привычных звуков и голосов. Девчонка осталась около подвала (если уже туда не зашла), тем самым подписав себе смертный приговор. Сейчас Янус ее запугает до икоты и чертиков в глазах.

Чудовище негромко ахнула, предусмотрительно заткнув рот ладошкой. И правильно сделала, а то бы ее кто-нибудь другой заткнул. Потому как нечего сочувствовать непрошеным гостям. Если на заборе не висит табличка: «Осторожно, злая собака!», это еще не значит, что ее нет. Их там, скорее всего, три штуки, на всех табличек не хватило.

С шипением посыпались крошки кирпича – Янус пошел на крайние меры. Сейчас будет образцово-показательный спектакль под названием «Последний день Помпеи». Одним словом – не стой под стрелой, а то «снег, башка, совсем мертвый будешь»[9].

Все замерли около дверного прохода. Только знающий человек пройдет по лестнице так, чтобы не споткнуться, чтобы под ногой не хрустнул камень, чтобы ничего не спихнуть вниз.

Выход из подвала наверх по развороченной лестнице, усыпанной кирпичами. В середине лестницы ступени почти сточены, надо красться по стеночке или прыгать. Янус крадется, неуклюжий Скелет прыгает. Галантный Ворон тащит пыхтящую Чудовище. Ворон Чудовищу покровительствует, а так бы ее давно выгнали. Хотя куда ее погонишь – разболтает. Легче уронить с третьего этажа. Они уже потеряли Синеглазку, и теперь каждый раз, видя около Дома новое лицо, невольно думается, что это ее работа, она навела: все рассказала, все объяснила и теперь вновь пришедший ничего не боится.

Первый этаж – две просторные комнаты, куда выводят двери с лестниц. Скрипучая лестница наверх, где в темноте прячутся закутки комнат. На третий сможет подняться только тот, кто знает. Потому что дверь туда заколочена, да еще навесной замок присобачен. Лишь посвященный человек без опаски потянет на себя ручку, заставляя бутафорские гвоздики выйти из пазов, а дужку распасться на две части. Где-то там, около двери, сейчас стоял Янус и пугал.

Он все делал правильно, но Белобрысую ничего не брало.

С шелестом обрушился камень, и сразу за этим наступила тишина. Было непонятно, кто кого больше пугает – они ее или она их. За шорохами все чудились шаги – она идет, преодолела все ловушки и вот-вот окажется на третьем этаже.

Ворон выпустил руку Чудовища и потянул с плеч куртку. Черную. На обороте еще и с серебряной ниткой, чтобы вампиры не докучали. Когда он набрасывал ее изнанкой на голову, становился очень похож на привидение, модненькое такое, с переливами.

Скелет кивнул, нехорошо улыбаясь. Сейчас все эти шорохи и шумы сменятся визгами. Они ее выкурят. Убежит как миленькая! Не в первый раз.