Большая книга ужасов — 8

– Между прочим, я нашел на кухне наш экземпляр газеты. Так вот, никакой старухи там нет.

– А снимок тот же? – поинтересовалась Жанна.

– Абсолютно. Только вместо старухи – два каких-то бритых мужика.

– С ума сойти, – выдохнула в трубку Жанна.

– На сей счет можешь не беспокоиться. Я уже почти сошел.

– А я скоро последую за тобой, – невесело усмехнулась Жанна. – У тебя хоть, Федор, есть уважительная причина. Ты в глаз получил. А я просто так.

– Слушай! – возникла у меня одна идея. – Заскочи сейчас ко мне хоть на минутку. Надо все-таки наши газеты сравнить.

– Увы, – виновато откликнулась Жанна. – Я свой экземпляр отдала фотокорреспонденту. Он сказал, что обязательно должен показать снимок в редакции.

– Молодец, – был крайне разочарован я.

– А что было делать, – оправдывалась Жанна. – Не вырывать же у него газету из рук. Тем более я сама к нему подошла.

– Ты хоть попросила потом вернуть?

– Успокойся. Не дура, – отозвалась Жанна. – Мы с ним договорились, что встретимся завтра вечером на собачьей площадке. Он возвратит газету, а заодно и расскажет, в чем дело.

– Или наврет с три короба, – вновь охватили меня подозрения.

– Даже если наврет, это тоже в какой-то степени интересно, – отвечала моя собеседница. – Но я все-таки уверена, что он не замешан. Он так искренне удивился…

– Будем надеяться, – сказал я. – Только от его искренности нам ничего яснее не стало.

– Это уж точно, – согласилась Жанна. – С ясностью у нас, что ни день, то хуже. Максик вон вообще обалдел. И домой отправился совсем пришибленный. А он ведь еще не знает про разговор с фотографом и про твой экземпляр газеты.

– Кстати, почему вы так долго пробыли на кладбище? – Я вспомнил, что так ничего еще и не выяснил по этому поводу.

– Знаешь, сама удивляюсь. Мне казалось, мы с Максом провели там от силы полчаса. Сам посуди: подошли к склепу, осмотрели там все, потом чуть-чуть поискали старуху, и назад. Кладбище-то совсем маленькое. А когда вернулась домой, сообразила, что нас не было больше двух часов.

– Я тоже это заметил. И, между прочим, волновался.

– Ну, извини, Федя, так вышло.

– Небось заболтались с Макси-Котом, – не удержался от нового упрека я.

– Даже и не думали забалтываться, – сердито оборвала меня Жанна. – У нас, понимаешь ли, Федор, было не то настроение.

– Ладно. Проехали, – замял тему я. – Но одно мне точно не нравится: второй раз получился провал во времени.

– То есть? – не поняла Жанна.

– Ну, когда мы с тобой первый раз ходили на кладбище, вышло почти то же самое.

– Что то же самое? – опять не дошло до Жанны.

– Да со временем, – принялся растолковывать я. – Вроде и гуляли-то мы совсем чуть-чуть, а на деле вышло довольно долго. Я даже тогда к обеду опоздал.

– Ой! – воскликнула Жанна. – Меня тоже тогда мать спросила, куда мы запропастились. А я еще начала ей доказывать, что мы гуляли совсем не долго.

Я молча переваривал информацию. Получалось, что мне ничего не кажется. Но если так, что же с нами, в конце концов, происходит? Неужели на этом кладбище мы проваливаемся в другое измерение? Или нам все-таки кажется? Надо проверить.

– Чего умолк? – оторвала меня от размышлений Жанна.

– Думаю.

– Полезное дело. А о чем именно?

– О кладбище, – пояснил я. – По-моему, там творится какая-то чушь со временем. Надо поставить эксперимент. И чем скорее, тем лучше.

– Тебя же из дома не выпускают, – вернула меня к суровой действительности Жанна.

– Надеюсь, послезавтра выпустят.

– Хорошо бы, – сказала Жанна. Пока мы разговаривали, предок успел вернуться с работы.

– Федор, ужинать, – раздался громкий голос матери.

– Ладно, Жанна, – быстро проговорил я. – Сейчас прощаемся. А завтра сразу после уроков зайди. Попробую провести оздоровительную работу над матерью. Вдруг она завтра выпустит меня во второй половине дня погулять. Тогда сразу на кладбище и отправимся.

– Обязательно зайду, – пообещала Жанна.

Едва мы с предками успели поужинать, позвонил Макси-Кот. Он почти слово в слово повторил то, что мне уже рассказала Жанна. Затем добавил, что если бы мы с ним столько лет не дружили, то он бы решил, что мы с Жанной попросту разыграли его.

Я на это ответил, что, кажется, нас всех кто-то разыгрывает, и притом весьма круто. Затем поделился своими соображениями по поводу времени. Макси-Кот, оказывается, тоже об этом думал. И, так сказать, автономно пришел к похожим на мои выводам. Во всяком случае, изрядно прибал-дел, когда выяснилось, сколько на самом деле времени они с Жанной проболтались на кладбище.

Тут я дал ему новую пищу для размышлений, сообщив про фотографа из газеты «Серебряные пруды» и про снимок, где вместо старухи стояли два мужика.

Макси-Кот выслушал, не проронив ни единого слова. Потом крайне растерянно произнес:

– Нда-а. Вопросов все больше и больше, а ответов, похоже, вообще не предвидится.

– Жанна думает по-другому, – проинформировал я. – Она почти уверена, что фотограф завтра ей что-нибудь расскажет.

– Мне бы ее уверенность, – не воодушевился Макс.

– Ты тоже думаешь, что фотограф врет? – спросил я.