Большая книга ужасов — 8

– Тогда предлагаю не терять времени и общими усилиями сделать на завтра домашку. А то задали по алгебре кучу примеров.

План был хороший. Я согласился. Правда, не успели мы прийти и засесть за уроки, как позвонил отец:

– Федор, ты как там? Еще не совсем надоел Тарасевичам?

– Мы только вернулись с телекружка, – пояснил я. – Сейчас уроки собираемся делать.

– Вот молодцы! – очень обрадовался мой предок. – Тогда мы с матерью задержимся. Надо кое-что для квартиры купить.

– Валяйте, – ничего не имел против я. – Можете не торопиться.

– Тогда приедем, когда получится, – сильней прежнего обрадовался отец.

Мы с Жанной, поделив поровну примеры, засели за алгебру. Я давно уже знаю, что бригадный метод очень продуктивен для подготовки домашних заданий. В нашей прежней школе мы с Макси-Котом часто так делали.

Около семи Жанна спохватилась:

– Чуть про фотографа не забыли! Пошли, Федор. А то вдруг Никита Павлович уйдет раньше.

– А если предки вернутся, пока нас не будет? – спросил я.

– Оставь на двери записку, и все дела.

Так мы и поступили. Затем, прицепив на поводок Пирса, спустились вниз, вышли из подъезда и обогнули дом.

Уже успело стемнеть. Лишь собачья площадка была освещена двумя тусклыми фонарями.

– Ну? Есть? – осведомился я.

– Есть, – выдохнула Жанна. – Вон, смотри. Это Кузька. Видишь, такая лохматая.

Я поглядел. Навстречу нам мчалось и впрямь нечто крайне своеобразное, лохматое, как колли, но чуть меньше ростом, гораздо шире в кости и к тому же с типично боксерской мордой.

Пирс изо всех сил натянул поводок. Рискуя погибнуть от удушья, он с хрипом рвался вперед.

– Пожалуй, я отпущу его, – приняла решение Жанна и отстегнула карабин поводка от ошейника.

Кузька и Пирс поприветствовали друг друга радостным визгом и лаем.

– А хозяин-то здесь? – прошептал я.

– Здесь, – кивнула девочка. – Вот он.

И она быстрым шагом направилась к пожилому мужчине, стоящему под фонарем. Тот помахал ей рукой.

– Никита Павлович, а я вас вчера ждала!

– Извини, не смог. Очень поздно домой вернулся, – с виноватой улыбкой проговорил фотограф.

– Вы что-нибудь выяснили? – не сводила с

него глаз Жанна.

– Все оказалось так, как я думал, – будничным тоном изрек фотограф. – Обычные дела. Часть тиража бракованная. Краска затекла.

– Краска? – одновременно выпалили мы с Жанной.

– Ну да, – вытащил из кармана плаща газету Никита Павлович. – Видите? – ткнул он пальцем в фотографию. – Фактически клякса. Но форма забавная получилась. И впрямь на старушку немного похоже.

Мы посмотрели: действительно клякса. Но ведь раньше на этом месте была отчетливо видна старуха с тростью.

Глава VIII ПОМНИ, ЧТО ТЫ – ПРАХ

На следующий день мы, сидя у меня в комнате, разглядывали ту же самую газету, но уже втроем. Третьим, естественно, был мой друг Макси-Кот, который сразу после уроков примчался ко мне с огромным рюкзаком за плечами. Мы просто обалдели, когда он вошел.

– Максик! – воскликнула Жанна. – Ты что, на Северный полюс собрался?

– Почти, – со стуком опустив на пол тяжеленный рюкзак, сказал Макси-Кот. – Только я ни при чем: это все мать.

– А что у тебя там так гремит? – поинтересовался я.

– Консервы, – ухмыльнулся Макс.

– Ка-акие еще консервы? – вылупился я на него. – Мы ж не в поход идем.

– Это ты матери моей объясни, – откликнулся он. – Я тоже ей говорил; что совсем не надо столько продуктов. А она знай свое твердит: видите ли, мне должно быть неудобно вас целых три дня объедать. Ладно, – поднял он с пола рюкзак. – Пошли я всю эту ерунду по-быстрому вытряхну. А то, глядишь, еще забудем, и что-нибудь протухнет.

Добравшись со своей тяжкой ношей до кухни, Макси-Кот выложил на стол две палки сырокопченой колбасы.

– Это разная, – по ходу разгрузки пояснял он. – Одна «Брауншвейгская», другая – «Праздничная».

Затем на столе оказались две банки шпрот, две банки вареной сгущенки и одна большая коробка шоколадных конфет, про которую Макси-Кот сказал:

– Это твоей маме от моих предков.

Я думал, что продуктовый набор исчерпан, однако мой друг жестом фокусника извлек из бездонного своего рюкзака огромную гроздь желтых бананов, два грейпфрута и один лимон.

– Все, – развел руками Макс.

– Неужели? – фыркнула Жанна. Затем задумчиво посмотрела на сгущенку. – Между прочим, с ней можно чай попить.

– И попьем, – согласился я. – Только пусть сперва Макси-Кот до конца разберется. Что там еще? – ткнул я носком тапочка в по-прежнему достаточно набитый рюкзак.

– Спальный мешок и личные вещи, – уклончиво отозвался Макс.

– Тогда просто отволоки рюкзак в мою комнату, – распорядился я. – И вообще, зачем тебе понадобилось переть с собой спальный мешок? Ты чего, на балконе спать собираешься?

– Не собираюсь, – ответил Макс, – но мать настояла. Говорит: «Возьми на всякий случай».

– Конкретно она на всякий случай тебя снарядила, – вмешалась Жанна.

– Какая разница, – отмахнулся Макси-Кот. – Главное, на три дня отпустили.

Тут он был совершенно прав. Мы с Жанной ужасно обрадовались его приезду и тут же поволокли его смотреть снимок в газете.

Макси-Кот, как и мы вчера, не поверил собственным глазам.