Большая книга ужасов – 84

– Что-то похожее на ответ получил?

– Ничего не видел. Ты знаешь, как это может выглядеть?

– Предполагаю, что какой-то поток фотонов, но какой и когда, понятия не имею, – пожал плечами Стёпа.

– Хочешь сказать, что ответ не обязательно придёт сразу?! – У меня появилась надежда, что всё не напрасно. К тому же таблетки, похоже, начали помогать.

– Про скорость света в вакууме знаешь ведь?! – в голосе моего друга звучал сарказм.

– Само собой, – отозвался я. – Свет от Солнца до Земли добирается за восемь минут и всё такое, но здесь, по идее, расстояния поближе.

– Во-первых, не факт, что ближе. Может быть, речь вообще идёт о другой Вселенной. Во-вторых, среда распространения играет роль, – пояснил Стёпа.

– Стоп! – Я поднялся с кровати. – Получается, что сигнал может прийти в любой момент, а значит, мы в любой момент можем его пропустить.

– Ты к-к-к-куда собрался? – забеспокоился Стёпа.

– К трещине. Принимать сигнал.

– Не боишься, что оттуда появится что-то нехорошее?

Я взял со стола ноут:

– Конечно, боюсь. Только все мои, скажем так, приключения научили меня одному – если сидеть у себя в комнате и бояться, кошмар вырастет, выберет подходящее время для атаки и сожрёт тебя. Идти навстречу страху – практически единственный вариант выиграть битву.

– Ладно. – Стёпа одним движением перебросил ноги через край кровати и начал спускаться.

– А ты куда? – На этот раз наступила моя очередь волноваться.

– Навстречу страху, куда же ещё?! У меня тоже есть главное правило – всегда слушаю экспертов в своей области. Вот ты, например, лучший специалист по кошмарам.

– Спасибо, – хмыкнул я. – Ловко ты меня сделал моими же аргументами.

Мы прошли по пустым коридорам, спустились на первый этаж.

Я дал Стёпе ноут:

– Ты садись и мониторь записи. Восьмая камера смотрит как раз туда, куда нам нужно.

– А ты?

– Вживую гляну. – Я сел на ковёр прямо посреди коридора, метрах в трёх от трещины. Ближе подходить не хотелось.

Стёпа неодобрительно поглядел на меня, но ответил:

– Хорошо.

Так прошло, наверное, минут пятнадцать. Мой друг начал зевать и тереть глаза. Мне и самому больше всего сейчас хотелось заползти под одеяло и свернуться калачиком. Таблетки помогли – острая боль ушла, но осталось тупое давящее гудение в голове.

– На записи ничего не видно. По крайней мере, на быстрой перемотке. – Стёпа ещё раз зевнул: – Сейчас бы крепкого кофе.

Это напомнило мне Алёну и разозлило. Захотелось пристрелить следующего, кто попросит у меня кофе.

– Ещё пять минут, и уходим, – решил я. – Не сидеть же здесь до утра. Может, ответ вообще через год придёт…

Что будет с Асей через год? Я посмотрел на чёрную трещину и мысленно пожелал ей разорваться от попадания бронебойного снаряда. В следующее мгновение что-то произошло. Воздух в коридоре сгустился, превратившись в большое чёрное пятно. Его поверхность дрожала и колебалась.

– Смотри! – воскликнул я.

Стёпа поднял голову:

– Куда? Я ничего не вижу.

Чёрное пятно быстро растаяло в воздухе. Так что и мне начало казаться, что его не было.

– Скачай последнюю запись! – Я встал с ковра, подошёл к Стёпе и заглянул в экран. Картинка была чёрно-белая и неподвижная, как фотография. Вот он я – сижу на полу и смотрю на трещину в стене. Ничего не происходит. – Стоп! Видишь?

Мой друг поставил на паузу и увеличил изображение. Теперь мы оба видели пятно. Его легко было принять за дефект камеры. На замедленном воспроизведении пятно походило на прозрачную серую медузу. По его краям шевелились крошечные тёмные щупальца.

– Думаешь, это послание? – спросил я.

– Возможно, – ответил Стёпа. – Мне надо подумать над физическими эффектами, которые наверняка вызвали искажение отправленного сигнала.

– А мне нужно, чтобы этот день, наконец, кончился.

Глава 7 Тёмные фотоны

Не помню, как лёг спать в ту ночь, но, когда проснулся, Стёпа уже сидел за столом. Перед ним лежала целая пачка исписанной формулами бумаги.

– Ничего себе! – присвистнул я. – Во сколько ты встал?

– Я не ложился. Очень интересная работа пошла. Кажется, мы с тобой открыли новую элементарную частицу.

– Не мы, а ты. Открытие тянет на Нобелевскую премию по физике?

– Наверное, тянет, – отмахнулся Стёпа. – Только нельзя никому об этом рассказывать.

– Я-то точно не расскажу. Например, потому, что не знаю, о чём говорить-то. Как частица хоть называется?

– Фотино – это один из видов гейджино, предсказанный теорией суперструн.

– А если на человеческом языке?

– Если на человеческом, Нобелевскую премию не дадут, – рассмеялся он. – В общем, это такой близнец обычного фотона, только из команды тёмной материи.

– Тёмный фотон – неплохое название. Почему нельзя никому о нём рассказывать? Из него можно сделать тёмную фотонную бомбу?

– Не знаю, – отмахнулся мой друг. – Мне не хватает инженерных знаний, чтобы просчитать все последствия. Беспокоит другое. Как люди будут добывать тёмные фотоны?!

Я представил себе тысячи британских учёных, радостно пробивающих дыры в потусторонние миры, чтобы добыть новую элементарную частицу.

– Понял, – кивнул я. – Нобелевская премия отменяется. А что с расшифровкой послания?