Большая книга ужасов – 88

Комната оказалась сквозной, и мы направились к противоположному выходу. По пути я кинула мимолетный взгляд и зеркало и ужаснулась: волосы растрепались не только у Данилы! Мне тоже не помешало бы поправить прическу, а заодно и макияж. Кто же знал, что вальс так разрушителен для внешности. И как киношным красавицам на балах удается сохранять прекрасный свежий вид после быстрых танцев? Мне хватило всего одного, чтобы выглядеть так, будто я не вальс станцевала, а пробежала кросс.

Сейчас прихорашиваться было некогда – не зависать же у зеркала на глазах у Данилы! Поэтому я, слегка отстав, быстрыми движениями пригладила волосы и осторожно провела пальцами под глазами на случай, если тушь размазалась.

– Да красивая, красивая! – обернувшись, небрежно бросил Данила.

Ну и парень – мог бы сделать вид, что ничего не заметил! Идти смотреть на портрет его предка стремительно расхотелось, но отступать было поздно. Мы долго шли каким-то темным коридором и наконец попали в стеклянный переход между двумя зданиями.

Я выглянула в окно: на улице по-прежнему что-то сыпалось с неба, но теперь это был снег, а не дождь. Редкие снежинки планировали в воздухе и летели, казалось, не вниз, а вверх. Неужели к Новому году температура понизилась до минусовой? Росшие во дворе высокие кремлевские ели были украшены гирляндами и выглядели так нарядно и празднично, что немедленно захотелось выйти на улицу. Над домами уже взлетали и рассыпались разноцветными искрами фейерверки – кому-то не терпелось, люди не могли дождаться наступления полуночи.

Я покосилась на Данилу: интересно, что он скажет на предложение прогуляться? Кажется, лучше не проверять, хватит и портрета предка, который, в принципе, я не сильно стремилась увидеть: слишком много страшного и непонятного было с ним связано. То есть не с самим портретом, конечно, а с тем, кто на нем изображен… Зато благодаря этому мы с Данилой познакомились и сблизились, так что передать привет его прапрадеду имелись все основания.

Когда мы миновали переход и вновь углубились в какой-то коридор, я совсем перестала ориентироваться. Если вдруг останусь сейчас одна, вряд ли самостоятельно найду дорогу обратно…

Я одернула себя: что-то фантазия чересчур расшалилась. С какой стати я должна остаться тут одна – Данила меня куда-то заведет и бросит, а сам сбежит? Но зачем ему это? Даже если подобное случится, ничего страшного: это же не пустыня и не темный лес…

– Пришли, – сказал он.

Я вздрогнула от неожиданности: так глубоко замечталась, что перестала замечать все вокруг. Возникни у него желание, завести меня куда-нибудь не составило бы труда.

Мы оказались в небольшом холле, стены которого украшали портреты. Данила подвел меня к одному из них:

– Это он.

Я всмотрелась в лицо. Вот ты какой, Ломов Даниил Александрович, капитан первого ранга. Я пыталась уловить сходство с моим спутником, но трудно было представить молодым строгого капитана с нахмуренными бровями и пронзительным взглядом. Скорее он напоминал ректора, чьим выступлением мы недавно наслаждались: налицо профессиональная деформация.

– Привет, Данька, – шепотом поздоровалась я.

Даниле мое фривольное обращение к предку не понравилось.

– Что это ты с ним так фамильярно? – поинтересовался он.

– А ты считаешь, после всего, что мы пережили по его милости, нельзя пообщаться запросто?

– Пообщаться? – скептически повторил он. – Устроишь спиритический сеанс?

– В другой раз, – невозмутимо отозвалась я.

В этот момент я ощутила смутную тревогу. Как будто кто-то попал в беду и отчаянно звал на помощь, а я поймала сигнал SOS, но ничего не могла поделать…

Данила не особенно внимательно мазнул взглядом по портрету, отошел, уселся на подоконник и похлопал по нему ладонью:

– Иди сюда.

Я послушно подошла и уселась рядом. Из окна сквозило, хотя на нем были установлены стеклопакеты, а от батареи шло тепло, и это создавало странный контраст. Я выглянула за стекло и отвела глаза: все равно отсюда мало видно.

– Не холодно? – Данила подвинулся и обнял меня за плечи.

Мне было не холодно, а теперь и вовсе стало жарко. Он все понял неправильно! Решил, что я придумала поход к портрету предка, надеясь на объятия и поцелуи. Но я вовсе не имела в виду ничего подобного. Собиралась спокойно поговорить, а Данила счел, будто я навязываюсь со своими чувствами…

– Так что ты хотела мне сказать?

* * *

Данька не знал, какие обстоятельства привели в школу остальных учеников, особенно тех, с кем он уже успел повстречаться, приняв за уличную шпану. У него самого была четкая цель – выучиться управлять не только весельными лодками. До сих пор Данька не выезжал никуда дальше своей деревни, расположенной на берегу Ладожского озера, и на воде чувствовал себя вполне уверенно в любую погоду. А их озеро бывало таким неприветливым!