Большая книга ужасов — 9

– Ну-ну, – хмыкнул Борев. – Все так думают...

– Это только кажется, что ты не изменяешься, – объяснял Малина. – А на самом деле ты изменяешься очень быстро. Вот ты, Корзун, прислушайся к себе.

Корзун замолчал и стал прислушиваться к себе. Он прислушивался довольно долго, и вдруг Борев понял, что Корзун вовсе не прислушивается к себе, а молится.

– Корзун, ты что делаешь? – спросил Борев.

– Отстань.

– Народ, слушайте, Корзун молится! – крикнул Борев.

– Болваны, – тоже крикнул Корзун. – Надо прекратить читать эту черную тетрадь! Надо завязывать! А то у нас крыша совсем спрыгнет. Мы тут друг друга поубиваем просто...

– Поздно, Корзун, поздно, – хихикал Борев. – Процесс уже пошел... Скоро ты покроешься сизыми пятнами...

Корзун отвернулся к стене палатки. Борев перестал смеяться и решил по обыкновению посмотреть в окно. Церковь светлела в наступающих сумерках, и от этих сумерек чудилось, что церковь не белая, а розовая. И еще что-то произошло с вечерним светом, и Бореву показалось, что чернота стала сползать с куполов и растекаться по розовой известке.

– Кстати, видели, сегодня физрук в помойке крыс жег? – сказал Малина. – Целую кучу крыс.

– Видели, – кивнул Борев. – И правильно делал. Давайте лучше слушать историю. Новенький, сколько там у тебя еще осталось?

– Скоро кончится, – сказал новенький.

Черная тетрадь была уже приготовлена. Она лежала у новенького на груди и ждала своего часа.

– Скоро кончится, – повторил новенький.

«Сначала я хотела вернуться назад, туда, где остался Жук. Но потом поняла, что это бесполезно. Что надо идти в эту сторону. Что выход, если он даже и есть, находится там. Я отошла еще на некоторое расстояние и увидела конец коридора. Коридор обрывался и без всякого перехода превращался в пещеру. Место перехода выглядело не очень приятно – гладкие бетонные стены переплавлялись в неровный красноватый камень, будто что-то живое врастало в неживую бетонную плоть. Я вспомнила, что говорил Жук. Что эти существа могут управлять водой, ветром и камнями. И светом. Ламп в этом коридоре больше не было, а свет был – стены светились как бы сами по себе.

Я стояла на пути в мир, где обитали существа, для которых люди были едой...

...скоро все кончится, я буду думать, вспоминая события этой ночи, думать и решать для себя: почему я тогда не боялась? И умные доктора в одноразовых зеленых халатах объяснят мне, что у меня был сильный нервный шок – в этом все дело. Что мой мозг как бы отстранился от всего, что со мной произошло, и выстроил защитные барьеры.

И еще они объяснят мне, почему я не боялась: потому что на самом деле всего того, что со мной случилось, в реальности не происходило, что все это, весь этот поход в подземелье, было моим бредом. Что будто бы мы спустились в подвал, а туда прорвался какой-то газ и этот газ вызвал галлюцинации. И чтобы доказать свою правоту, они предъявят мне Дэна и Жука, обоих целыми и невредимыми. Но я-то знаю, почему они целы и невредимы – потому что их спасла я.

Но они убедят меня, эти взрослые дяди, что ничего этого не было, и я сделаю вид, что верю им. Хотя всегда буду знать – то, что случилось тогда в День Всех Святых, случилось на самом деле...

...подводные очки. Зачем Дэн взял подводные очки? Впрочем, очки весили немного, и я их решила оставить. А вдруг придется плыть? Тут везде какие-то реки обнаруживаются.

Свисток на шее. Забавно, но я совсем забыла про этот свисток. И Жук забыл, и Дэн забыл. Хотя куда тут можно свистеть? Свисток я не стала выкидывать, а вдруг пригодится?

Последней вещью в рюкзаке Дэна был кроссовок Володьки. Кроссовок Володьки мне был не нужен.

Я вывернула мешок Жука. В мешке Жука нашлись: теплые носки, два шоколадных батончика, пачка соли, серебряная вилка. Зачем Жуку понадобилась тут соль? Непонятно. А вилка? Серебряная... Ясно. Серебряной вилкой и можно убить Крысолова. Как только? В глаз ему, что ли, воткнуть?

Еще в мешке обнаружилась бутылка с бензином, наполовину пустая. Ее я тоже решила прихватить. Ну и, конечно, надувная подушка. Надувную подушку я тоже прихватила.

Граната. Граната хранилась в моей сумочке, но теперь я достала ее и поместила в специальный кармашек на патронташе.

В результате ревизии припасов в моем инвентаре остались: свисток, очки, вилка, бензин, подушка, баллончик, компас, леска, граната. Кажется, все. Остальное осталось лежать на полу, забыто.

Да, вот еще. Я свинтила с баллончика колпачок и написала на стене: «Валя, Дэн и Жук были здесь». Потом еще добавила: «И Володька тоже».

Затем я перебинтовала себе руку. Забавно, но раны на руке почти затянулись. Я даже испугалась, что на мне тоже завелось пятно, и на всякий случай ощупала себя. Нигде не было этого холода, видимо, порезы затянулись просто от страха. Такое иногда бывает. Моему двоюродному брату в драке откусили палец, а он заметил это только через десять минут.

Все. Закинула рюкзак за плечи и шагнула в пещеру.