Большая книга ужасов — 9

Макс притащил, после чего удалился уже окончательно. Наблюдать за венком из кресла оказалось куда удобнее, чем с табуретки. Хотя с объектом наблюдения по-прежнему ровным счетом ничего не происходило. Зато я сидел, как человек, на мягком, и если не смотрел телик, то хотя бы слушал вместе с Максом информационную программу «Сегодня». Чем там закончилось, понятия не имею. Как-то так вышло, что я совершенно незаметно для себя вдруг заснул. Не берусь утверждать, но сильно подозреваю, что этот венок меня загипнотизировал. Я ждал и, не отрываясь, наблюдал за ним, а потом вдруг как-то сразу проснулся оттого, что звонили. В дверь.

Сперва мне вообще показалось, будто будильник утром меня в школу будит. Но потом позвонили еще раз. Тут я врубился в действительность и первым делом уставился на венок. Он продолжал блестеть. Слава богу! Значит, я ничего не прохлопал. Тогда вообще можно никому не признаваться, что в сон провалился.

– Эй, Макс! – крикнул я. – Открой дверь! Это Жанна!

Ответа не последовало. До меня из глубины квартиры доносились лишь надрывные вопли телевизора. Теперь там кто-то пел.

– Макс! Иди открывай, скотина! – громче прежнего проорал я. – Мне отойти нельзя! Я дежурю!

В дверь позвонили третий раз. Макси-Кот по-прежнему не реагировал. Пристально глядя на венок, я попятился к кухонной двери.

– Макс!

Опять ни звука, ни шороха. Кроме, конечно, орущего телевизора, но он-то меня совершенно не интересовал. Плюнув на все, я кинулся к двери. За ней действительно оказалась Жанна.

– Почему не открываете? – испуганно спросила она. – Случилось что-нибудь?

– Нет, – откликнулся я и бросился обратно на кухню.

Но я все равно опоздал. Венок не только потемнел почти до черноты, но даже местами позеленел. Словно после последней чистки лет десять провалялся в какой-то жуткой сырости. Я смотрел на него и от изумления хлопал глазами.

– И ты еще говоришь, что ничего не случилось! – вывел меня из транса голос Жанны.

– Это случилось, пока я дверь тебе открывал, – начал оправдываться я.

– А Макс где? – удивилась Жанна.

– Мы решили дежурить по очереди, и он ушел в мою комнату телик смотреть, – объяснил я. – Ко-гда ты в дверь позвонила, я велел ему открыть, но он почему-то не откликнулся. Вот и пришлось самому бежать. Ма-акс! – заорал я.

– А он вообще там жив? – округлились глаза у Жанны.

До сих пор мне как-то не приходило в голову, что с Максом может что-то случиться. Но стоило Жанне об этом сказать, я опрометью кинулся в свою комнату. Жанна поспешила следом.

Телевизор истошно орал. А Макс неподвижно лежал на диване. Мне показалось, что он не дышит. Я посмотрел на Жанну. Она оказалась решительнее меня и, вытянув руку, потрясла Кота за плечо.

– А-а-а? – немедленно раздалось в ответ, и один глаз на сонной физиономии Кота открылся. – Что такое?

– Я вот сейчас тебе покажу что! – разозлился я.

– Какой-то ты, Фома, нервный, – сладко потянулся Макс. – Погоди! – вдруг воскликнул он. – А дежурство? Ты почему пост покинул?

– Потому что один мой знакомый дебил дверь не открыл! – вконец разъярился я. – Жанна звонила, я тебе орал, а ты даже не шелохнулся. А пока я бегал открывать, венок, между прочим, снова потемнел.

– Ка-ак потемнел? – будто пружиной, подбросило Макса на диване.

Миг, и он взвился на ноги.

– Что ж ты, Фома, о самом главном молчишь?

– Я-то как раз не молчу, а вот ты дрыхнешь, – ответил я.

– Экспериментаторы, – многозначительно проговорила Жанна. – Ну, ничего вам доверить нельзя.

– Это ему доверить нельзя, – имел наглость заявить Макси-Кот.

– Интересное дело! – взревел я. – Мне нужно дежурить. Я все глаза проглядел, следя за этим венком! – На этом месте своей обвинительной речи я чуточку смутился, ибо вспомнил, что и меня на некоторое время сморило. Однако, отметив про себя, что, пока я дрых, ровным счетом ничего важного не произошло, я с удвоенным негодованием продолжил: – И вот из-за какого-то дурака, которому приспичило поспать под громко работающий телевизор и не расслышать, как Жанна трезвонит в дверь, мы теперь снова не узнали, почему темнеет венок!

– Слушай, Фома, – сморщил наглую толстую и заспанную физиономию Макси-Кот. – Тебе не кажется, что ты сегодня ведешь себя как-то глупо и пафосно?

Жанна фыркнула. Кровь бросилась мне в голову, и я едва сдержался, чтобы не врезать Максу как следует.

– Ладно. Пошли посмотрим, чего там с венком, – торопливо проговорила Жанна.

– Давно пора, чем ля-ля разводить, – спокойно откликнулся Макси-Кот. – Я ведь еще не видел.

Мы вернулись в кухню. Глянув на венок, Макс присвистнул:

– Вот это да. Что же с ним такое происходит-то?

– Между прочим, не только с ним, – меня не оставляла досада.

– Ну, завелся, – выдохнул Кот. – Да не бери ты в голову. Зубная паста, по-моему, у нас есть. Щетка – тоже. Сейчас Жанка по новой все повторит, и посмотрим.

– Тебя бы вот чистить заставить, – откликнулась она. Потом, резко помрачнев, добавила: – Это, значит, мне опять палец колоть?

Макси-Кот лишь смущенно развел руками. Тут я взял маленький реванш:

– Тебе, между прочим, тоже колоться, а мне не надо.