Большая книга ужасов – 90

Уходил я медленно, нарочито скрипя половицами и громко топая во дворе. Уже за калиткой услышал в спину старушечий голос: «Часы встали – к покойнику». У Лома нет бабки, и по соседству бабок тоже нет. Я подумал, что мне просто показалось.

Глава IV Лес потревожили

Назавтра после школы Киря пошёл к физичке расспросить о хозяине дневника. Во дворе его встретил физичкин Серёга и радостно сообщил:

– А мать болеет!

– А то я не знаю! Пусти, дело есть.

– Да она и нас-то к себе не пускает, говорит, заразная. «И нечего вам, – говорит, – школу пропускать».

– Да ты что, санитарка злая, что ли?!

– Ничего не знаю. Вали отсюда, а то мне тоже влетит! – Серёга частенько нарывался. Знал, паршивец, что училкиного сынка бить не будут. Но проучить-то можно? Киря наклонился к нему и зловеще прошептал:

– А знаешь, что у неё?

– Точно, что не ковид, – вздохнул Серёга. – Я доктора уже спрашивал.

– Правильно, у неё кое-что похуже. У неё трупный вирус!

Серёга с любопытством наклонил голову.

– Про трупный яд что-нибудь слышал? Говорила тебе мама: «Не трогай дохлого крота». Почему? Потому что в нём трупный яд. А сама-то она почти каждый день трупы режет!

– Какие?! – На физиономии Серёги был такой восторг, что Киря вдохновенно продолжил:

– Учеников! Шучу. Ну курицу там или мясо она же готовит! Это всё тоже трупы. И пока они сырые, в них есть трупный яд! Вот и представь, что она резала курицу и порезалась сама.

– И заразилась?

– Да!

– Она что, умрет? – недоверчиво спросил Серёга.

– Хуже! Если живой человек заражается трупным ядом, он превращается в зомби!

– Круто! – взвизгнул Серёга и умчался делиться новостью с сёстрами. Вот они-то ему и всыплют за такие глупости.

Васёк пришёл вечером почитать странный дневник. Пока ждали электричества, Киря пересказал ему «краткое содержание предыдущих серий». Друг был скептиком:

– Глупости! Если б такая поляна была, вся деревня бы об этом судачила, и мы бы знали.

– Но бывает же, что человек в лесу пропадает. Почти каждый год!

– Так это везде так. На то он и лес: кто замёрзнет, кто заблудится, кто медведицу встретит. Поляна тут ни при чём.

– А старуха? И этот в бороде?

– Вот в такие сны я верю! Мне однажды покойная бабка приснилась. Сказала: «Вася, шапочку надень». А наутро мне сосулина на башку свалилась – вот такая! Был бы без шапки – точно бы череп раскроила!

– Помню! Ты ещё в школу не ходил, мы над тобой ржали. Хорошо, а эти-то отчего сбежали, по-твоему?

– От того и сбежали с поляны, что кошмары снились. Я б тоже сбежал. Братец рассказывал, как однажды уснул в тайге у костра, и ему приснилось, что он никогда больше отсюда не выйдет. Так он вскочил и так рванул оттуда, что за пять минут из леса выскочил! Я думаю, это защитная реакция организма такая. Мобилизация. Подсознание само тебе показывает всякие страшилки, чтобы ты перестал валять дурака и сделал, что требуется для выживания. Ну как от кошмара просыпаться за минуту до звонка будильника. Тут не кошмар важен, а то, что вставать пора.

У Кири тоже такое было, и он почти согласился:

– Ну ладно, а волки?

– А почему в деревне не могут озоровать волки? Может, сон к тому и был… – Васёк замолчал, пересел за стол у окна и стал философски рассматривать улицу через прицел винтовки:

– Удобно тут у тебя! Враг не пройдёт! – Он дурачился, а Кире и впрямь было неуютно в последние дни: электричества нет, холодает, физичка заболела как раз, когда нужна… Апокалипсис прямо.

– А ты что будешь делать, если правда придёт враг?

– Завязнет на наших дорогах. Брательник на «Волге» вчера увяз, полночи выталкивали. Скорее бы подморозило уже…

– Ну это смотря кто придёт. Некоторым твои дороги до фени.

– Ты что, правда каких-то снежных людоедов ждёшь? Совсем крышу потерял, ужастиков начитавшись?

Под окнами взвыл Пират. Не взвыл, а взвизгнул, будто болонке на хвост наступили. Киря прилип к стеклу. Уже давно стемнело, во дворе можно было различить только светлые доски будки да истоптанную блестящую грязь. Васёк сорвал подвешенный фонарь, и ребята рванули вниз.

Во дворе уже стояла мать и светила фонарём куда-то в огород. У ног её валялась убитая курица. Киря заглянул в будку. Пират сидел, забившись в угол, и таращился виноватыми круглыми глазами. Киря вытянул его за цепь, посветил… Вроде цел. Мать всё так же светила в огород – неужели волка искала? Они приходят иногда зимой, но сейчас ещё не зима…

– Видела кого?

Мать дёрнула плечом:

– Да мелькнул в огороде серый хвост. Вася, ты в следах разбираешься? – Она направила луч под ноги, Киря и без Васька узнал продолговатый волчий след:

– Есть. Рано вышли в этом году. Мам, я возьму Пирата в дом?

Мать кивнула, и, как по команде, на улице зажёгся фонарь. Свет его бил далеко, освещал и дом, и двор, и часть огорода. Из-за пустой грядки, как из окопа, выглядывала узкая серая башка, ослеплённая светом фонаря.

Пока Киря думал, что это хороший повод выпросить назад патроны для винтовки, мать схватила палку и застучала по бочке для дождевой воды. Звук получался металлический, противный, тут любой сбежит. Волк подпрыгнул и рванул прочь по грядкам.