Большая книга ужасов – 92

– Вот черт! – Никита отреагировал как будто быстрее, чем Влада заметила причину. Затормозил, выключил комбайн, выскочил.

Что-то впереди, там, где у обычных машин находится капот, а здесь – механизм для сбора урожая – дымилось. Влада выскочила за Никитой. Ей показалось, что подсолнухи рядом покачнулись и зашумели, словно кто-то в них прячется.

– Жатка загорелась! – паниковал он. Стащил с себя легкую летнюю куртку, которую надел после стадиона, и попытался сбить огонь, но это, конечно, не помогло.

– Почему?

– А я откуда знаю? Он же на техобслуживании, может, проводку еще не проверили… Черт! Я звоню отцу.

– Никита, тут кто-то был, я его видела… – Влада показала на подсолнухи, в которых, как ей показалось, кто-то скрылся, но парень ее не слушал.

Никита бросил куртку на землю и схватился за телефон. Влада испуганно шагнула назад. Что она могла сделать? Воды с собой нет, огнетушитель где-то наверняка должен быть, но где?

– Пап, у нас… у меня… – донеслись до нее тихие слова парня, похожие на всхлипы.

Из комбайна за огромной жаткой валил дым. Огня пока не было, но черная туча поднималась в небо. Такой не бывает от маленького огонька.

– Влада, папа сейчас подъедет. Беги отсюда! Если что, тебя тут не было!

Ее не пришлось долго просить. Под стук испуганного сердца она бежала вперед, к дому. От ужаса даже заложило уши.

«А вдруг пожар разгорится? У них же все поле вспыхнет! – едва могла думать она. Через панику пробилась другая мысль: – Это все Мантра! Только мы с Никитой собирались поцеловаться, как случилось это! Неужели это из-за моего желания?!»

– Морковка, – что-то то ли крикнуло, то ли шепнуло сбоку.

Она мгновенно затормозила. Из высоких подсолнухов на нее смотрели четыре испуганных глаза. Близнецы!

– Ребята! Что вы тут делаете? Убегайте! – она замахала руками.

– Не беги по дороге, – подсказал Рыбак. – Идем к нам, тут нас не заметят.

Она не раздумывая нырнула за ними, разгребая руками, как веслами, высокие стебли. Подсолнухи, посаженные близко-близко, укрывали ее, но не давали двигаться быстро. Приходилось бороться за каждый шаг, раздвигать растения и по-черепашьи медленно ползти вперед. Вероятность, что пожар станет сильнее и может догнать их прямо в поле, пугала. Но сейчас Влада куда сильнее боялась, что ее заметит отец Никиты и обвинит в чем-нибудь.

– Что там у вас случилось? – спросил Рыбак. Он вместе с Молчуном шел впереди. Невысокие мальчишки пробирались через подсолнухи куда быстрее, и Влада боялась потерять их из виду.

– Не знаю… Загорелось что-то.

– В прошлом году был пожар на пшеничном поле. Помнишь? – спросил у брата Молчун.

– Еще бы. Вертолеты прилетали, тушили. Было жутко!

– Это вы были возле комбайна? Я кого-то видела!

– Не, – ответил Рыбак. – Мы тут, с краюшку семечки щелкали.

Дальше они шли в тишине. С краю поля прогудело несколько машин. Вся троица замерла и подождала, пока они проедут.

– Вроде все. Теперь можем выбраться на дорогу и бежать домой, – скомандовал Рыбак, и все, даже более старшая Влада, послушались его.

Они выскочили на дорогу и помчались к дому. Здесь уже она обгоняла братьев, но не потому что быстро бегала – просто у них оказались полные руки цветов подсолнухов, и близнецы явно не собирались расставаться с добычей. Теперь стало понятно, что они делали на поле так поздно.

Уже у дома Влада бросила братьям спешное «пока» и поскорее зашла внутрь. В прихожей попыталась отдышаться, достала телефон, через фронтальную камеру посмотрела на себя. Казалось, все в ней выдает преступницу, которая вместе со своим сообщником Никитой ночью пробралась на поле и специально подожгла комбайн! Ее точно обвинят!

«Стоп. Я просто сама себя накручиваю. Никто не заподозрит, если буду вести себя как обычно», – оборвала она панические мысли и, собравшись с силами, все-таки прошла в дом.

На кухне сидел припозднившийся дедушка, придирчиво осматривал фонарик. Когда Влада зашла, он включил фонарик и посветил в ее сторону. Вспомнились фильмы, где точно так же допрашивают негодяев, светя лампой в лицо.

– Меня посадили дежурить. Проследить, когда ты вернешься домой. – Дедушка хмыкнул. – Ну а я что? Я же не следователь, чтобы следить. Вот, решил пока фонарик починить. Теперь работает. Ты как?

Он отключил фонарик, и Влада села рядом.

– Я нормально, – как можно более спокойным голосом сказала она. – С близнецами гуляла.

– Ну и хорошо. Повеселились?

«Еще как повеселились. С утра все оборжутся от того, как нам весело было», – подумала, но вслух не сказала.

– Я хотела спросить… Дедушка, а правду про Мантру говорят?

Владе срочно хотелось обсудить с кем-нибудь произошедшее. Но не Машке же рассказывать, что она все-таки загадала желание, да еще и такое дурацкое? Ее не оставляло чувство, будто комбайн загорелся именно из-за ее просьбы «никаких физических контактов». С бабушкой тоже не поговорить, и тем более с мамой. А дед… Он всегда был необычным взрослым. Учил ее стрелять из винтовки, иногда прикрывал, если поздно возвращалась с прогулок. Как будто бы давал ей шанс почувствовать свободу. Вот и сейчас Влада решила довериться именно ему, а не кому-нибудь еще.