Большая книга заговоров – 4

А раба Божия (имя) была бы ему

Хуже жабы холодной,

Ядовитей змеи подколодной.

На ныне, на вечно, на бесконечно.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор от тоски мужа по сопернице

Берут рубаху мужа и вывешивают на ночь на улицу. Утром заговаривают мокрую от росы рубаху и оставляют просушиться на солнышке. Когда рубаха подсохнет, ее отдают носить мужу. Делают так три раза. Обычно после этого муж перестает думать о своей любовнице.

Как эта росная рубаха подсыхает,

Так у раба Божия (имя) о рабе Божией (имя)

Мысли пропадают.

Чтобы муж мой о рабе Божией (имя) не тосковал,

В мыслях ее никогда не держал,

В речах своих ее не поминал,

Во снах бы он ее не видел,

При встрече очей на нее не вскидывал,

Встречи бы с ней не выискивал.

Писем бы ей не писал, тела ее не желал.

Закрепитесь, мои слова, крепкой крепостью,

Святой пасхальной просфирой,

Чужой забытой могилой,

Холодной зимой, далекой звездой,

Теплой весной, жарким летом.

Будь ты, моя соперница, ему не милой,

А страшной, ужасной, постылой.

Ключ моим словам, замок моим делам.

Что я сказала, что позабыла,

Все чтобы Богородица поправила и укрепила. Аминь.

Чтобы муж брезговал любовницей

Увидев собачье дерьмо, плюньте и скажите:

Всех тошнит от этого дерьма,

Так бы и Божия раба (имя)

Моему мужу противной была.

Как это дерьмо воняет,

Как от него люди носы закрывают,

Так бы и мой муж воротил свой нос

От рабы Божией (имя).

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Чтобы соперница детей не погубила

Из письма: «Первого мужа я схоронила, когда мне еще не было двадцати двух лет. Пошел мой Петя рыбачить да и утонул. На моих руках остался годовалый ребенок.

Почти десять лет я не видела мужской ласки, а потом стал ко мне ходить мужчина. У него была своя семья, но, видимо, что-то у них не ладилось, потому что они то расходились, то сходились.

Когда я забеременела, он уговорил меня не делать аборт, говорил, что любви и понимания в той семье у них уже давно нет.

Потом мы с ним сошлись и зарегистрировали свой брак в нашем районном загсе. На другой день после регистрации на улице ко мне подошла женщина примерно моего возраста. Она сказала мне, что является первой женой моего Алексея. Она также сказала, что ей известно, что мы оформили с ним наши отношения, и даже знает, что я беременна от ее бывшего мужа.

Говорила она со мной спокойно, тихо, но мне было не по себе от ее внимательного взгляда.

Не знаю почему, но я невольно чувствовала себя перед ней в чем-то виноватой, хотя знаю, что мы с ним познакомились в то время, когда он в очередной раз ушел от нее к своему младшему брату.

Бывшая жена Алексея не оскорбила меня словами и прозвищами, она говорила фразы куда страшнее, чем мат и оскорбления.

– Ты расплатишься за мои слезы здоровьем и жизнью своих детей. И в конце концов он вернется ко мне. Я для этого ничего не пожалею – ни сил, ни денег. Так что особо не радуйся, что носишь его фамилию. И года не пройдет, ничего у тебя не останется, кроме его фамилии, а это не такое уж богатство.

После этих слов она повернулась и пошла своей дорогой, а я пришла домой, и у меня было такое чувство, будто действительно скоро случится непоправимая беда.

Через два месяца я родила дочь. Девочка была как ангелочек на вид. Но по тому, как она постоянно пронзительно кричала, дергалась и извивалась, можно было подумать, что сам дьявол вселился в эту крошку.

Стоило ее положить в коляску или на кровать, она тут же начинала плакать. Мы всей семьей держали ее по очереди на руках, но она и на руках была очень беспокойной.

Детские врачи прописывали ей успокоительное лекарство, но оно ей не помогало.

Обследование ребенка ничего не дало. Невропатологи говорили, что она здорова, просто у нее сложная нервная система. А через полгода девочка умерла.