Большая книга заговоров

Водой умываюсь, иконой благословляюсь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Затем умывают больную, причем обливают с головы до ног. Все, что осталось на дна ведерка (копытца и т. д.), мастер закапывает под деревом в лесу.

Существуют и прочие способы помощи для проклятых в храмах, но их мы будем изучать позже, когда вы встанете на более высшую ступень знаний.

Шит от клеветника

По вашей просьбе мы снова возвращаемся к этой теме. И действительно, как легко оболгать человека, навести на него напраслину. А молва все доведет до своего черного конца. Есть обереги от таких людей, от их грязных языков. Вдумайтесь, сколько погибло на свете людей, не справившихся с отчаянием, к которому привели их оговоры злоязычников.

Необходимо, чтобы и вы, и даже ваши внуки их знали, чтобы защитить себя от клеветы.

Каждый человек в своем доме имеет аптечку, в которой хранятся на случай простуды таблетки. Пусть вашим щитом в доме будут все молитвы и заговоры, которым меня научила моя бабушка, а ее научили предки.

Читают в полночь:

Иди ты, стрела, с черного языка.

Иди мимо меня, мимо моего коня,

иди мимо моего стола,

стола моего дубового, дома моего каменного,

иконы моей праведной.

Мимо тел бренных, мимо душ нетленных.

Щит мой крепок, заговор мой лепок.

Иди ты, стрела, с черного языка:

на болотную кочку, на дьявола дочку,

на сухой лес.

Там тебе пасть, там тебе и пропасть.

Зубом загрызаю, словом запираю.

Иди, не гляди. Господь, мой род огороди.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Кресты, выколотые на теле

Из письма:

«Было это много лет назад. Украл я и попался. До суда не знал, куда деться от страха. Ходил по подписке о невыезде. Отец с матерью жили как обычно: пили, дрались, мирились. Отец только и сказал: «Не умеешь воровать, не берись». Кто-то из пацанов сказал мне адрес ворожеи. Я и пошел к ней. Больше надеяться было не на кого. Баба та была полуслепая и сильно старая. Достала она доску, какие бывают для резки хлеба, только черную, словно в копоти. Сидит, бормочет, карты кидает.

– Ты, – говорит она, – не по зазнобе сохнешь, а от страха. Тебе скоро суд будет. Ты покрал чужое. До суда у тебя беда приключится и тебя сильно обманут. И ты не токмо свой, но и чужой крест понесешь. И горя хлебнешь досыта.

Сказала и молчит, словно задремала. А у меня такой страх в душе поднялся, что в туалет приспичило. Заерзал я, а она мне:

– Не вертись, считывать мешаешь. – И добавила: – Ты бы до суда дверь не открывал никому, вот бы и пошел другим путем. Ведь ты сам откроешь дверь своему горю. А заговорить тебя от этого я не возьмусь, потому как на теле твоем есть крест наколотый. Была бы я помоложе, справилась бы, а так нет, не возьмусь. И ведь действительно у меня на груди крест выколот был, и знать этого она не могла.

На следующий день утром постучали в дверь, я спросонья открыл, смотрю, мужик стоит прикинутый такой.

– Мне нужно с вами поговорить, – сказал он.

И чувствую, сильно так волнуется. Заплел он мне тут историю с географией. Рассказывал, какой у него хороший сын, в институте учится и что, мол, совершенно случайно совершил преступление. А ему нельзя портить биографию с его данными и талантами. И если я возьму это преступление на себя, то он за это очень сильно будет благодарен. Любую цену уплатит. Обещал, что буквально через полгода вытащит меня из тюрьмы, так как и связи, и деньги имеются. Я ему говорю:

– Так вы его и вытащите из тюрьмы. А он:

– Нет, нельзя ему биографию портить, а у вас – у меня то есть – все равно репутация испорчена.

Убеждал он очень хорошо.

– Все равно, – говорит он, – тебя посадят за воровство, а так будет шанс через полгода выйти и деньги будут на машину. Будешь на ней калымить или тебя возьмут водителем. И деньги будут и человека спасешь, тем более шанс есть выйти раньше.

Вот так сбылось бабкино гадание: открыл я своей рукой дверь своему горю.

Понятное дело, никто меня не вытащил до конца срока. Денег я не получил.

А на зоне я видел сон: стоит рядом со мной мое отражение, плачет и пальцем показывает на выколотый крест на моем теле. И голос говорит: «Кто крест себе наколет, тому всю жизнь тяжесть его нести. Еще я слышал, что бабушки не лечат того, кто тело свое крестом исколол.

Так ли это?»