Большая книга заговоров

так и рабу Твоему зрение дай.

Ныне, присно, во веки веков. Аминь.

А кто то зрение его забрал,

тот ниже травы, суше сухой травы.

Колотье ему от острой иглы,

сухого полена, земельного плена.

Все, что враг у него забрал,

с этого часа, с моего наказа,

чтобы рабу (имя) отдал.

Ныне, присно и во веки веков. Аминь.

Порча на снег с могилы

Мне лично не приходилось лечить людей с этой порчей. Но я видела, как это делала моя бабушка. К ней привели женщину, она вся тряслась, как трясутся в ознобе замерзшие люди. Ноги, руки, все тело были ледяные, несмотря на тепло в комнате. Губы синие, лицо бескровное. Казалось, она пробыла долго на морозе, озябла и никак не может согреться. Ей была сделана порча на снег с могилы.

По словам моей бабушки, делают эту порчу так. На могиле человека с таким же именем, как у жертвы, лепят снеговика и отпевают его, оставляя определенное количество свечей, взятых с гроба умершего. Перед отпеванием снеговика нарекают с крещенской воды именем покойника. Испорченные такой порчей люди долго не живут.

Лечение такое:

Кладут ладан, купленный в святой праздник, в жаровню с осиновыми углями. Солят крестообразно три раза и говорят 12 раз:

Господь создал свет, Господь создал солнце, Господь создал тепло.

Именем Бога живого и креста Животворящего, ладан, иди в угли. Из углей выйди тепло.

Иди, тепло, рабе (имя) в кровь, в ее тело, ее сердце, печень, в ее грудь, в ее суставы и полусуставы. Тело создано по подобию Господа нашего Иисуса Христа. Запрещаю тебе, враг, трогать подобие тела Иисуса Христа. Ныне, присно, во веки веков. Аминь.

Венчание на смерть (если умирают в браке жены)

Из письма: «…Я схоронил шесть жен. Одна умерла от родов, вторая мыла окно на лоджии и, вылетев вместе с рамой, разбилась насмерть. Третья жена была сбита автобусом, четвертая поехала в отпуск в деревню к своей матери и умерла там, надышавшись угарным газом. Пятая жена работала в прачечной и погибла от разряда электрического тока. Когда я женился в шестой раз, старался гнать от себя мысли, что и эта жена наверняка умрет. И действительно… Случилось, казалось бы, невероятное. Тамара позвонила мне и сказала, что задержится на работе, но не надолго. Справляли день рождения ее сослуживицы. Они купили торт и две бутылки шампанского. Пока я ждал Тамару, видит Бог, на душе было муторно, предчувствие беды не давало покоя. Около семи позвонили с работы и сказали, что Тамара умерла, подавилась крошкой. Еще до приезда «скорой» она скончалась. Подруги все меры предпринимали: и трясли ее, и стучали по спине, и пытались вызвать рвоту… Ее не стало в какие-то пять минут. Вы бы знали, что со мной было. Такой истерики даже у женщин не бывает… Меня увезли на «скорой». Только выписавшись из больницы, я вспомнил, что после звонка с работы переколотил в доме все в щепки…

Тамару схоронили без меня. Ее мать не хотела, чтобы я присутствовал на похоронах. Она считала, что это я навлек на ее дочь смерть. Дело в том, что Тамара не хотела идти за меня замуж, говорила мне:

– Тебя, Коленька, все зовут «Герцог Синяя Борода». У тебя ведь все жены помирают. И хоть ты мне нравишься, я не пойду за тебя, потому что не хочу рано умирать.

Я ее уговаривал и уговорил. Не зря говорят, что за все придется рано или поздно платить. Видно, так оно и есть.

Когда я был совсем молодым парнем, от меня забеременела шестнадцатилетняя девушка. Женитьбы я тогда испугался. Лена плакала, на коленях стояла, а я уперся и ни в какую. Пришла ко мне ее мать. Стала уговаривать, чтобы я одумался и не ломал ее дочери жизнь. А потом стала угрожать, что посадит меня за совращение несовершеннолетней. Дело тогда закончилось тем, что я сказал:

– Черт с вами, женюсь, но в день ее совершеннолетия я уйду все равно.

Мать ее, видимо, думала, что мы будем жить, привыкнем как-нибудь друг к другу… В общем, сошлись мы, она родила сына, а когда ей исполнилось восемнадцать лет, я ушел. Лена сдуру полезла в петлю, хотя не такая у нас с ней и любовь-то была, чтобы давиться. Грызлись без конца. Ее отходили, но мать ее сказала:

– Ты меня, Коля, всю жизнь помнить будешь. Если не с ней, так ни с одной жить не будешь. Я тебя со смертью повенчаю.

Говорят, она мою фотографию после церкви унесла на кладбище, а остальное вы уже знаете из моего рассказа.