Большая кулинарная книга развитого социализма

Почему же такая промашка в Бостоне произошла? Может быть, там гвозди дорогие? А может быть, там улицы подметают каждый месяц? Никто на эти вопросы ответить не может.

Еще этот приятель моих московских знакомых рассказал вот что. Когда он летел в Америку, их самолет приземлился в Канаде. И там же в самолете им дали карточки на бесплатную «Кока-колу». Ну, и он, естественно, побежал за ней. И пока он искал, где она там раздается, он ходил мимо каких-то выставленных прямо в проходах товаров.

И стал он присматриваться к ценам. И заметил там какой-то свитер, который ему понравился. Но когда он посмотрел на ценник, то увидел, что свитер стоит более четырехсот долларов. Он помножил это число на курс рубля к доллару и получил какие-то астрономические цифры. И он сказал, что у него даже мелькнула мысль, не полететь ли ему тут же обратно. Поскольку у него с собой всего-то было около трехсот долларов, на которые он собирался купить в Нью-Йорке подержанный компьютер, чтобы продать его в Москве за сорок тысяч рублей и купить на эти деньги себе дачу в Подмосковье. И он еще в Москве все уши прожужжал моим знакомым о том, что он там выяснил про все эти компьютеры. И он даже разузнал, что такой компьютер, на который можно купить дачу в Подмосковье, называется в Нью-Йорке «секонд хэнд компьютер».

А вот еще один случай, который подтверждает мою мысль, что далеко не все легко понять про далекие страны.

Мой отец недавно решил вступить в переписку со своим племянником (моим двоюродным братом), который уехал в Америку лет двадцать тому назад и поселился в Нью-Йорке. Отец посчитал, что такая переписка сейчас стала уже совсем безопасной. И вот мой отец стал задавать своему племяннику всякие вопросы о жизни в Нью-Йорке. И стал он у него спрашивать, сколько стоит то, сколько стоит сё и легко ли все это достать.

К большому удивлению моего отца его племянник стал нести что-то не очень понятное. И вот тогда мой отец написал ему, что, мол, ладно, забудь про все мои прежние вопросы, которые, наверное, слишком сложные, но ответь мне, пожалуйста, на один простой вопрос – легко ли в Нью-Йорке купить спички и сколько они стоят.

Отец сказал мне, что ему этого будет вполне достаточно. Если он узнает, сколько стоят спички, он сможет составить себе и более общую картину нью-йоркской жизни.

И опять же, к большому удивлению моего отца, его племянник ответил что-то не очень уверенное. Он написал, что спички, наверное, купить легко. Но он точно не знает, где они продаются и сколько они стоят.

Отец пожаловался мне на это. Он говорил, что как все-таки трудно ИХ понять. Ну, неужели его племянник действительно не знает, сколько стоят спички? И что значит это «наверное»? Как это можно сказать, что спички, НАВЕРНОЕ, купить легко?

Вот так я и отошел от мысли сделать свою книгу, так сказать, интернациональной. И решил писать ее только для своих соотечественников. И я вообще думаю, что кулинарные книги должны быть только отечественного производства. Ну, может быть, не для всякого отечества это справедливо. Но для нашего – это уж точно верно.

И еще я подумал о том громадном различии, которое существует между фантастически отменным снабжением продуктами питания столичных магазинов и скудностью магазинов деревень и провинциальных городов. И я вспомнил об одном завете Эрнеста Хемингуэя: писать только о том, что хорошо знаешь. И вот тут-то я решил писать свою книгу только для москвичей и ленинградцев.

В своей книге, помимо непосредственных рецептов, я даю еще много сопутствующих советов, следуя которым читатель смог бы гораздо легче реализовать эти рецепты. И в этом плане, как я думаю, для москвичей моя книга будет полезнее, чем для ленинградцев. И вот по какой причине.

Ленинградцы пережили блокаду. Уже мало блокадников осталось в живых к настоящему времени. Но память блокадная и блокадные навыки, как я сейчас отчетливо вижу, передаются из поколения в поколение. И чисто блокадные приемы работают сейчас, при коммунизме. И вот вам самый свежий пример.

В блокаду доведенные до отчаяния люди пытались использовать хлебные карточки уже умерших людей. И сейчас использование продуктовых карточек мертвых людей уже, к сожалению, вполне освоенный прием. Как только в Ленинграде ввели продовольственные карточки, так почти сразу же этот прием всплыл на поверхность общественной памяти ленинградцев. Я не сомневаюсь, что москвичи тоже будут так делать. Но для этого еще должно пройти какое-то время.

Какие же сопутствующие советы я даю в своей книге? Я даю массу полезных советов. И среди них особое место занимают советы о закупке и хранении продуктов.

Все знают, что не скоропортящиеся продукты (к ним относятся, например, сахар, соль, любая крупа) надо закупать как можно больше. И об этом не надо много говорить. А вот о бережливом отношении к скоропортящимся продуктам, наверное, не грех, как говорится, и напомнить кое-что.