Большая маленькая ложь

— Удобоварима, — подсказала Мадлен.

— Да, — согласилась Джейн. Она подправила уголок снимка, который только что приклеила, и осмотрела кусок картона. — Он будет единственным в классе без фото отца.

— Это еще не конец света, — заявила Мадлен. Она дотронулась до фотографии отца Джейн с Зигги на коленях. — В его жизни полно замечательных мужчин. — Мадлен взглянула на Джейн. — Досадно, что в классе нет никого с двумя мамами. Или двумя папами. Когда Абигейл ходила в школу на западе, у нас были семьи всех сортов. Здесь, на полуострове, мы считаем себя особенными. Привыкли думать, что здорово отличаемся друг от друга, хотя отличаются только наши банковские счета.

— Я все-таки знаю его имя, — тихо произнесла Джейн.

— Ты имеешь в виду отца Зигги? — Мадлен тоже понизила голос.

— Да, — ответила Джейн. — Его зовут Саксон Бэнкс. — Эти слова она произнесла немного неуверенно, словно это были незнакомые звуки иностранного языка. — Звучит вполне респектабельно, да? Отличный честный гражданин. К тому же весьма сексуальный! Сексуальный Саксон. — Она поежилась.

— Ты когда-нибудь пыталась связаться с ним? — спросила Мадлен. — Рассказать про Зигги?

— Нет, — ответила Джейн.

Ответ прозвучал на удивление формально.

— А почему — нет? — в тон ей спросила Мадлен.

— Потому что Саксон Бэнкс был не таким уж приятным парнем, — произнесла Джейн высокомерным тоном и вздернула подбородок, но глаза ее блестели. — Он вовсе не был хорошим парнем.

Мадлен заговорила своим обычным голосом:

— Ах, Джейн, что же сделал с тобой этот мерзавец?

Глава 31

Джейн не верилось, что она вслух назвала это имя Мадлен. Саксон Бэнкс. Как будто настоящий Саксон Бэнкс был кем-то другим.

— Хочешь рассказать? — спросила Мадлен. — Ты не обязана.

Конечно, ей было любопытно, но не в той степени, как подругам Джейн на следующий день после происшествия. «Давай, Джейн, давай! Расскажи все подробно!» К тому же сочувствие Мадлен не отягощалось материнской любовью, как это было бы с матерью.

— Не так уж это важно, в самом деле, — сказала Джейн.

Мадлен откинулась на стуле. Она сняла с запястья два раскрашенных деревянных браслета и аккуратно положила их один на другой перед собой на стол. Картон с генеалогическим древом она отодвинула в сторону.

— О’кей, — сказала она, понимая, что это важно.

Джейн откашлялась и достала из упаковки пластину жвачки.

— Мы пошли в бар, — начала она.

За три недели до этого с ней порвал Зак.

Для нее это было настоящим шоком. Словно ей в лицо выплеснули ведро ледяной воды. Она полагала, их ожидают обручальные кольца и ипотека.

Сердце ее было разбито. Определенно разбито. Но она знала, это пройдет. Она даже находила в этом некоторое удовольствие, как иногда получаешь удовольствие от простуды. Она упивалась своим горем, часами рыдая над фотографиями, где были они с Заком, но потом осушала слезы и покупала себе новое платье, потому что заслуживала это — ведь у нее было разбито сердце. Окружающие возмущались и сочувствовали ей. «Вы были такой прекрасной парой! Он ненормальный! Он об этом пожалеет!»

Было ощущение, что это переходный обряд. Какая-то ее часть уже оглядывалась на это время издалека. Первый раз, когда у меня разбилось сердце. А другая ее часть любопытствовала о том, что произойдет дальше. Ее жизнь шла своим путем и вдруг — бах! — повернула в другом направлении. Увлекательно! Может быть, получив степень, она год проведет в путешествиях, как Зак. Может быть, станет встречаться с совершенно другим парнем. Неумытым музыкантом. Парнем, помешанным на компьютерах. Ее ждала уйма парней.

— Надо выпить водки! — сказала ей подруга Гейл. — И потанцевать.

Они пошли в бар городской гостиницы. Виды на гавань. Теплый весенний вечер. У Джейн была сенная лихорадка. Чесались глаза, саднило горло. Весна всегда приносила сенную лихорадку, но также и перспективы чудесного лета.

За столиком рядом с ними сидели мужчины постарше, лет тридцати с небольшим. По виду административные работники. Они купили девушкам выпивку. Большие и дорогие густые коктейли. Джейн и Гейл пили их большими глотками, как молочные коктейли.

Мужчины приехали из материковых штатов и остановились в гостинице. Одному из них приглянулась Джейн.

— Саксон Бэнкс, — представился он, беря ее руку в свою огромную ручищу.

— Вы мистер Бэнкс, — сказала Джейн. — Папа из «Мэри Поппинс».

— Я больше похож на трубочиста, — возразил Саксон и, глядя ей в глаза, пропел песенку из этого фильма.

Не так уж трудно взрослому мужчине с черным «Ролексом» и мужественной челюстью вскружить голову подвыпившей девятнадцатилетней девчонке. Смотреть в глаза. Тихо напевать что-то. Не фальшивить. Ну и вот, дело сделано.

— Не упусти возможность, — шепнула ей на ухо подруга Гейл. — Почему бы и нет?

Она не смогла найти причину, почему бы и нет.