Большая маленькая ложь

Но вот в один прекрасный день она неожиданно совершила нечто прямо противоположное. Она сказала Зигги, что они поедут на взморье, и они отправились на великолепный полуостров Пирриви. Она все время пыталась притворяться, что даже не вспоминает о том рекламном листке с домом на берегу, хотя на самом деле вспоминала вновь и вновь.

Они играли на пляже, и она высматривала из-за плеча Зигги мужчину, который должен выйти из волн прибоя с белозубой улыбкой на устах. Она готова была услышать, как жена окликает его по имени Саксон.

Чего она хотела?

Мести? Узнавания? Показать ему, что стала стройной? Ударить его, уязвить, предъявить обвинения? Высказать все то, что должна была сказать тогда вместо этого глупого «пока»? Дать ему понять, что он не ускользнул от наказания, хотя, конечно, ускользнул?

Она хотела, чтобы он увидел Зигги.

Хотела, чтобы он восхитился ее красивым, серьезным и способным мальчуганом.

Это было совершенно нелогично. Желание было настолько глупым, странным и неправильным, что она сама отказывалась признаться себе в нем.

Ибо каким образом смогла бы она вызвать это волшебное отцовское восхищение? «Ой, привет! Помнишь меня? У меня родился сын! Вот он! Нет-нет, разумеется, мне не надо от тебя любви, просто остановись на миг и посмотри на своего сына. Он любит тыкву. Это невероятно! Дети обычно не едят тыкву. Он застенчивый, храбрый и весьма уравновешенный. Вот такие дела. Ты подонок и придурок, и я тебя ненавижу, но взгляни на своего сына, ведь это так удивительно, да? Десять минут греха создали нечто совершенное».

Она убедила себя, что взяла Зигги на день в Пирриви, посмотрела арендуемую квартиру и, «поддавшись внезапному порыву», решила туда переехать. Она так яростно убеждала себя в этом, что почти поверила. Месяц проходил за месяцем, и все менее вероятным казалось, что Саксон Бэнкс здесь живет. В конце концов она перестала искать его.

Когда Джейн рассказала Мадлен историю о ночи, проведенной в гостинице с Саксоном, ей даже в голову не пришло сказать подруге, что этим отчасти объясняется ее переезд в Пирриви. Это было абсурдным и постыдным. «Ты хотела бы встретить его? — спросила бы Мадлен, силясь понять ее. — Ты хотела увидеть этого человека?» Как было Джейн объяснить, что хотела и в то же время не хотела увидеть его? Как бы то ни было, она совершенно забыла о той рекламной брошюре с недвижимостью! Она переехала в Пирриви, «поддавшись внезапному порыву».

И Саксона там явно не было.

А вот теперь он здесь. Муж Селесты. Должно быть, встретившись с Джейн, он уже был женат на Селесте.

Однажды во время одной из их прогулок Селеста призналась Джейн, что ей удалось выносить близнецов после нескольких неудачных попыток с беременностями. Вот почему при разговоре о детях у него был грустный вид.

Джейн почувствовала, как в прохладном вечернем воздухе ее лицо загорелось стыдом.

— Это ничего не значило, — повторил Перри.

— Для нее это что-то значило, — возразила Селеста.

Он едва заметно дернул плечами, словно говоря: «Кому до нее есть дело?» Этот жест вывел Селесту из себя. Он решил, речь идет о неверности. Решил, что его застукали за интрижкой в рабочей поездке. Посчитал, что Джейн тут совершенно ни при чем.

— Я думала, ты… — Она потеряла дар речи.

Она считала его добрым. Думала, он хороший человек с дурным характером. Думала, насилие с его стороны — это что-то личное между ними. Думала, он не способен на случайную жестокость. Он всегда так мило разговаривал с официантками, даже неумелыми. Она считала, что знает его.

— Поговорим об этом дома, — сказал Перри. — Не будем выставлять себя на посмешище.

— Ты не смотришь на нее, — прошептала Селеста. — Ты даже не смотришь на нее.

И она плеснула прямо ему в лицо шампанским из своего бокала.

Шампанское стекало с его лица.

Перри тут же инстинктивно поднял правую руку, словно спортсмен, ловящий мяч, хотя он ничего не ловил.

Он ударил Селесту тыльной стороной ладони.

Его рука изогнулась выверенным безжалостным движением, заставившим ее тело пролететь по террасе и неловко рухнуть набок с откинутой назад головой.

Мадлен едва не задохнулась от ужаса.

Эд стремительно вскочил на ноги, перевернув табурет.

— Эй, эй, потише там!

Мадлен бросилась к Селесте и опустилась на колени:

— Боже мой, боже мой, ты…

— Я в порядке, — сказала Селеста. Прижав руку к лицу, она приподнялась. — Я в полном порядке.

Мадлен оглянулась на кружок людей, собравшихся на балконе. Эд стоял с разведенными руками, одну руку угрожающе выставив в сторону Перри, а другой защищая Селесту.

Из пальцев Джейн выскользнул бокал и разбился у ее ног.

Рената принялась рыться в своей сумке:

— Я вызываю полицию. Это нападение. Я только что была свидетелем, как вы напали на свою жену.

Натан держал Бонни за локоть. Мадлен видела, как она стряхнула его руку. Бонни кипела от сжигающего ее гнева.

— Вы делали это и раньше, — заявила она Перри.

Перри проигнорировал Бонни. Он не спускал глаз с Ренаты, которая прижимала к уху телефон.

— О’кей, давайте не будем торопить события, — сказал он.