Большая ничья. СССР от Победы до распада

Не меньшие трудности возникают при определении потерь среди гражданского населения. Возвращение людей из плена и из эвакуации, насильственная высылка отдельных народностей в другие районы страны (по приказу Сталина), демобилизация воинов — все это происходило на фоне ослабленной, разрушенной системы учета, чем объясняется скудость и противоречивость официальных данных. Сотни тысяч беженцев из районов, попавших под немецкую оккупацию, эшелоны на запад и эшелоны на восток… Историку не просто разобраться в этих потоках.

По расчетам демографов, суммарно все людские потери составили 26,6 млн. человек. Если из этой цифры вычесть фактическую численность людских потерь Советских Вооруженных Сил в 9,2 млн., то общие потери гражданского населения составят 17,4 млн. человек. Разумеется, данная оценка российских ученых также носит приблизительный характер^{93}.

В целом по отношению ко всему населению СССР в начале войны (196,7 млн. человек) общие людские потери составляют около 12%. Сопоставим эти оценки с потерями населения стран, принимавших участие во второй мировой войне. Потери населения Германии составили от 9 до 19% (в зависимости от того, о каких границах этого государства идет речь); Японии — 3,4%; Великобритании — 0,9% от общего числа жителей до войны; США — 0,3%. Сильно пострадали от немецкой оккупации Польша, лишившаяся 6 млн. своих жителей (17,2%), и Югославия — 1,7 млн. (около 11%)^{94}.

Глава 4. ПО ЛОГИКЕ БОРЬБЫ

Дорога ложка к обеду

Вопрос о том, какую роль сыграла в укреплении обороноспособности помощь наших союзников, каким был вклад ленд-лиза в разгром нацизма, по-прежнему остается одним из наиболее дискуссионных.

В советской исторической науке неоднократно подчеркивалось, что только общественная собственность на средства производства и плановое руководство народным хозяйством «дали возможность в кратчайший срок поставить экономику на службу интересам обороны», в течение года осуществить перевод народного хозяйства на военный лад и к середине 1942 г. не только восстановить, но и превзойти утраченные мощности военной промышленности^{95}. Заместитель Сталина по экономике, председатель Госплана СССР Н.А. Вознесенский в своей книге утверждал, что в военные годы в Советском Союзе сохранялись «высокие темпы расширенного воспроизводства военной экономики», которые выразились в росте совокупного общественного продукта, в увеличении действующих средств производства, росте рабочего класса и фонда его заработной платы, непрерывном росте капитальных вложений. Он также сообщил, что удельный вес поставок союзниками промышленных товаров в нашу страну в сравнении с размерами выпуска этой продукции в социалистическом общественном производстве СССР составил лишь около 4%. Обеспечить «независимость военной экономики» и достичь победы удалось, как утверждал Вознесенский, только благодаря преимуществам плановой советской экономики, позволившим осуществить перераспределение народного дохода, общественного продукта, материальных фондов и рабочей силы «в пользу Отечественной войны». Решение этой задачи было не под силу капиталистическим странам, включая США^{96}.

В западной историографии эти положения подвергаются серьезной критике. Так, основываясь на цифрах официальной советской статистики, П.Л. Кованьковский пришел к выводу, что «под давлением пятилеток из населения и производительных сил страны ежегодно извлекалось все, что можно было взять». Поэтому, когда грянула война, несмотря на большие запасы вооружения, которые следовало пополнять в ходе войны, государственная промышленность СССР уже была «доведена до максимального напряжения», а потому не могла «расширять свои пределы по мере надобности». По его мнению, СССР исчерпал свои ресурсы до войны, находясь постоянно в «состоянии вооруженного мира». Чтобы ликвидировать недостаток финансовых средств, СССР был вынужден усилить прямое обложение. Налог с холостяков «не помог делу», и тогда ввели очень тяжелый поголовный военный налог^{97}.

Современные исследователи, основываясь на рассекреченных данных, считают, что в 1941 г. и в начале 1942 г. военная экономика СССР не могла удовлетворять потребности Красной Армии в боеприпасах, артиллерии, танках, грузовиках. Только к концу 1942 г. положение стало выправляться. В СССР за 1941–1942 гг. производство вооружения росло так: стрелковое оружие — с 1,7 до 5,9 млн. единиц; танков — с 4,7 до 24,5 тыс. единиц; орудий и минометов — с 53 до 287 тыс. единиц; самолетов — с 11,5 до 25,4 тыс. единиц^{98}.