Большая Охота

– Не все. Надо оставить штуки три, а то дядя Макс поймет, что я ему лапши на уши навешал.

– Конечно. Тогда возьми мелки и сам разрисуй листы, когда надо будет.

– Лучше нам вместе быть в рубке, Оль. А то, когда прилетят гравилеты, можем потеряться.

– Думаешь, меня пустят в рубку?

– Еще бы! – усмехнулся я. – Со мной теперь кого угодно и куда угодно пустят. Все думают, что я могу спасти корабль.

– Мне кажется, что они в этом не ошибаются, – спокойно ответила Оля.

– С чего ты взяла? Я и сам не уверен.

– А я уверена. Мальчишка, который не побежал за взрослыми, а сам полез спасать незнакомую девчонку, способен спасти не только корабль.

– Но я не могу ничего понять в этих записях!

– Это не имеет значения. Ты же обнаружил новое свойство сонара. Может быть, у тебя интуиция, может, ты бессознательно складываешь в голове обрывки фраз, сказанные в разное время отцом. Он ведь не мог не говорить о том, чем занимался.

– Говорил иногда…

– Вот видишь. Пойдем в рубку.

– Ладно, – неуверенно произнес я. – Вакса, отведи нас обратно.

Когда мы, прихватив цветные мелки, втроем появились в ходовой рубке, оказалось, что благодаря моей наблюдательности дядя Макс ушел уже от двух мощных мин.

– Отличный способ, – оценил он. – Молодец твой отец. Получается отвернуть раньше, чем мина взрывается.

Я усадил Олю в штурманское кресло, а сам перебрался поближе к штурвалу, чтобы привлечь к себе все внимание, а от нее, напротив, отвлечь. Делая вид, что делаю пометки в тетрадках, я начал густо замазывать отцовские записи. Но не успел я разделаться и с десятком листов, как появилась первая стая торпед.

– Андрей! – встревоженно позвал меня дядя Макс. – Тут очень подозрительная цель на сонаре. Не похоже на стаю дельфинов. И идет прямо на нас, почти встречным курсом.

Я вскочил с кресла и уперся взглядом в экран. Сильно растянутое светло-зеленое пятно, похожее на стекающую по стеклу каплю, стремительно приближалось к нам. Фронт капли переливался изумрудными искрами ультразвука.

– Какая у них скорость, можно определить? – спросил я.

У меня не было никакого опыта работы с сонаром, поэтому максимум, на что я был способен, – это отличать объекты от фона, но ни скорость, ни расстояние рассчитать не мог.

– Встречный курс. Скорость почти тридцать узлов, – ответил дядя Макс.

– А мы сколько можем выдать?

– В таком состоянии судна максимум пятнадцать узлов. И то опасно, может посрывать заплаты с пробоин. Из трюма постоянно откачивают воду и усиливают сварные швы, поэтому ход становится с каждым часом лучше, но больше двадцати узлов мы все равно не выжмем, потому что половина турбин не работает.

– Тогда отворачивайте, – сказал я.

– Это бессмысленно, – угрюмо произнес дядя Макс. – С таким преимуществом в ходе они нас и с кормы догонят в два счета.

– Все равно нельзя идти прямо на них! – Я сжал кулаки, чтобы голос мой звучал тверже. – Лево руля!

И дядя Макс послушался. Он раскрутил штурвал так, что судно накренилось, меняя курс на девяносто градусов. Еще не утихший шторм ударил в борта волнами, от чего корабль затрясся крупной дрожью, словно его килем спустили по гигантскому трапу.

– У нас назначена точка встречи с гравилетами? – спросил я.

– В точности нет. Мы выставили на мостик маяк, по которому гравилетчики возьмут пеленг.

– Отлично! Тогда надо подставить торпедам корму!

– Зачем? – поразился Алекс.

– Затем! – Я вспомнил, что отец говорил о спасательных ботах. – Готовьте к спуску еще одну шлюпку. Но спускать только по моей команде!

Я боялся, что перегнул со словом «команда», ведь за штурвалом был не просто взрослый, а моряк, выходивший в океан до войны. Но дядя Макс и бровью не повел.

– Внимание палубной команде! – сказал он в селектор. – Приготовить спасательный бот к спуску кормовым краном!

В этот момент я придумал название для маневра, который нам предстояло совершить: «выставить ложную цель». Наверняка это придумывали и до меня, но мне неоткуда было почерпнуть подобную информацию, поэтому приходилось руководствоваться только обрывками фраз отца.

Я снова сел в кресло, трясясь от напряжения и неожиданно свалившейся на меня ответственности. Мутная зеленая капля, стекавшая по экрану, приближалась к янтарной искорке корабля, но теперь она догоняла нас куда медленнее, поскольку от ее скорости отнималась наша.

– Мина прямо по курсу. – Дядя Макс ткнул пальцем в экран. – Это та, которую мы обогнули двадцать минут назад.

– Придется снова обходить, – вздохнул я. – Выхода нет.

Это было плохо – любое изменение курса позволит торпедам снова зайти не с кормы, а чуть сбоку, что помешает выставить ложную цель.

– Если после обхода будем двигаться тем же курсом, там будет еще одна мина, – сообщил дядя Макс. – Я думал, что нам удалось их обойти, а тут снова…

– Торпеды страшнее, – вспомнил я слова дяди Эда.

– С этим трудно спорить.