Большая охота на акул

В среду советник президента Филипп Бьюкен встречался с адвокатом Никсона Гербертом Миллером в Белом доме и сообщил, что Форд обдумывает президентскую амнистию.

«Примет ли Никсон помилование?» – осведомился Бьюкен.

Миллер, по словам Бьюкена, ответил, что не знает. Но после телефонного разговора с Никсоном (бывший президент находится в своем доме в Сан-Клементе, Калифорния) Миллер сообщил, что помилование будет приемлемым.

Сим амнистия вступила в силу, хотя Форд не мог сообщить о ней официально ранее вчерашнего утра, поскольку потребовалось несколько дней для выработки деталей.

Washington Star-News, 9 сентября, 1974

* * *

Десять дней назад на официальной пресс-конференции правительства мистер Форд заявил, что было бы «неразумно и несвоевременно» как-либо комментировать помилование, пока оно не вступит в юридическую силу.

Но президент сознает, что в обществе нарастают настроения в пользу предания Никсона суду, что недвусмысленно подтвердил на прошлой неделе опрос Гэллапа, показавший, что 50% американского народа считают, что мистера Никсона следует судить, тогда как лишь 37 % высказались против процесса.

Washington Post, 9 сентября, 1974

Могущественные люди коленопреклоненно

рыдают… Вонючая реальность места

Ричарда Никсона в истории… Вздорный

зять и последняя пленка

ДАРЫ ЭКС-ПРЕЗИДЕНТА

В редакцию:

Письмо Сильвии Уоллес (от 23 августа) с предупреждением, что «мы еще увидим Никсона на подъеме», вызвало у меня столь серьезную озабоченность, что я немедленно обратился к непревзойденной мудрости «И-Цзин» с вопросом о будущем мистера Никсона. Оракул безошибочно отослал меня к гексаграмме Бо и ученому комментарию к ней. Книга подтвердила самые худшие мои страхи: «Сильный выживет, вопреки нападкам на него, и обретет новые силы. Народ вновь прославляет своего правителя, и заговорщики замышляли к собственному падению». Юридические меры, предложенные нашим корреспондентом, дабы предотвратить возрождение Никсона, оказались прискорбно неэффективными. Предлагаю после повешения тело вздернуть на дыбу, четвертовать, сжечь, а пепел закопать в безымянной могиле на отдаленном поле, охраняемой спецназом, не то верные его последователи выкопают останки и объявят: «Он воскрес!»

Да будет вам! Если мистер Никсон восстановит себя в глазах общества, это произойдет не благодаря ревизионизму или пересмотру фактов, подкрепляющих обвинение. Скорее всего, будущие события вынудят тщательно переосмыслить его вклад в развитие страны и окончательно понять, какой урон был ей нанесен с утратой его особых дарований в эти неспокойные времена. Мы, возможно, почувствуем себя как тот пастух, которого некий остроухий господин обманом заставил избавиться от злобного старого пса, якобы страдающего от блох, а потом вдруг вновь объявились волки.

Теодор П. Дэйли Сомерс, Нью-Йорк. New York Times, 4 сентября, 1974

Влиятельный сторонник Никсона в Сан-Клементе, поддерживавший его, с тех пор как Никсон был избран в Конгресс в 1946 году, и попросивший не называть его имени, сказал, мол, слышал, что «Линкольн-клаб» графства Орандж, членами которого являются главным образом богатые промышленники, вносившие миллионы долларов в сундуки избирательных кампаний республиканцев, в том числе и Никсона, пригласил бывшего президента стать членом этой избранной и влиятельной организации.

«Мистер Никсон не станет вести жизнь отшельника, нет, сэр, – заявил один видный республиканец. – Теперь, когда он свободен от уголовного преследования, не удивляйтесь, если он вернется в политику Калифорнии. Думаю, ему следовало бы. Хотелось бы, чтобы он избирался на место сенатора Джона В. Тунни в 76-м».

New York Times, 9 сентября, 1974

* * *

Мы еще слишком глубоко погружены в происходящее, чтобы сложить все части головоломки и понять, что на самом деле случилось за два прошлых лихорадочных года. Или осознать, что Истинный Смысл истории, которую наш нынешний президент называет «национальным кошмаром», а историки до скончания веков будут называть «Уотергейтом», выявится не столько из повседневных событий кризиса или даже его болезненного разрешения, но когда пережившие его со временем поймут, что именно предотвратили.

Я был в переполненном бетонном зале центра съездов в Майами-Бич в августе 1972 года, когда орущая толпа делегатов-республиканцев ратифицировала жажду Никсона еще четыре года просидеть в Белом доме, непрерывно скандируя: «ЕЩЕ ЧЕТЫРЕ ГОДА! ЕЩЕ ЧЕТЫРЕ ГОДА! ЕЩЕ ЧЕТЫРЕ ГОДА!»

Слушать демагогические помои было противно, но сомневаюсь, что тогда в Майами нашлось бы больше десятка людей, кто понимал, что задумал на «еще четыре года» дешевый, слабоумный подонок-фашист. А задумал он систематическое уничтожение всего, что, по утверждению нашей страны, она воплощает, помимо права богатых оседлывать бедных и пускать общественные фонды на строительство тюрем для всех, кто рискнет протестовать.