Большая охота на акул

Поворачиваешь налево сразу за «киновышками», паркуешься на глинистой стоянке, полной новеньких «кадиллаков» и аляповатых спортивных машин, поднимаешься по травяному склону к одноэтажной бетонной коробке, похожей на собачью конуру или склад пепси-колы в Сент-Луисе, толкаешь большую железную дверь и идешь по бетонному же коридору со стенами, украшенными черно-серыми шлемами, мячами, красно-бело-синими стакерами НФЛ. И наконец, свернув за угол, попадаешь в тренажерный зал, лабиринт фантастически сложных устройств, где повсюду таблички, предостерегающие «неавторизованный персонал» держать свои чертовы ручонки при себе. Вот тренажер стоимостью шесть с половиной тысяч долларов спроектирован лишь для одного: растяжки затекших трапециевидных мышц, другой (стоимость восемь тысяч восемьсот) – клубок стальных кабелей, грузиков и петелек – для голеностопа и, если правильно его использовать, лечит растяжения, разрывы и ушибы всех мышц от бедра до ахиллесова сухожилия. Есть и другие приспособления для проблем со стопами, локтями и шеей.

Большим искушением было бы залезть во все и каждое устройство в здании – просто, чтобы проверить, как эти чудные агрегаты будут дергать тебя в разные стороны. Не меньшим искушением было поговорить с инструкторами и попробовать все лекарства, какие они могут предложить, но раздевалки профессиональных футболистов уже не пункты оптовой раздачи наркотиков, как было когда-то. Председатель Национальной футбольной лиги Пит Розелле – вкупе с президентом Никсоном и магнатами сетевого телевидения -постановил, что наркотики и профессиональный футбол несовместимы, во всяком случае на публике.

В первое же мое посещение раздевалки (и во все остальные, если уж на то пошло) я избегал и тренажеров, и инструкторов. Мне казалось, нет смысла на столь ранней стадии рисковать репортажем, хотя знай я, в какое дерьмо вляпаюсь, непременно залез бы в каждый механизм в здании и сожрал бы каждую таблетку, до какой сумел дотянуться.

Но тогда я считал, что надо вести себя «профессионально», а кроме того, в той первой экскурсии на тренировочное поле «Рейдере» меня сопровождал дружелюбный человечек по имени Ал ЛоКасале, который, когда я позвонил, назвался «исполнительным помощником» генерального директора и будущего владельца «Рейдере» Ала Дэвиса.

ЛоКасале провел меня через раздевалку, тренажерный зал и инструкторскую, потом через еще одну дверку поменьше, которая открывалась на зеленую дорожку вокруг двух футбольных полей, четырех ворот, множества блокирующих манекенов полузащиты и очень быстро двигающихся шестидесяти человек, разделенных на четыре группы на обоих полях.

Я узнал главного тренера Джона Мэддена, который на поле справа прогонял группу нападения через упражнения на короткие пассы. На втором поле ярдах в пятидесяти от меня другой тренер проводил упражнения для защиты, но на что, я так и не понял.

На дальнем конце того поля, где тренировалась защита, я увидел, как Джордж Бланда, сорокашестилетний запасной полузащитник «Рейдерса» и главный вбрасывающий тренируется с собственной группой инструкторов и один за другим вгоняет мячи «поверх голов» с линии тридцати или тридцати пяти ярдов. Бланда и его небольшая команда не обращали внимания на то, что творится на поле нападения или защиты. Их задача – чтобы Джордж сосредоточивался на голах с поля, и за два часа, что я пробыл на стадионе, он послал мячи по меньшей мере сорок или пятьдесят раз и ни разу у меня на глазах не промахнулся.

Еще двое были предоставлены сами себе. Один – в небольшом загончике у раздевалки, от которого ЛоКасале и несколько его ассистентов старательно оттесняли с полдюжины местных спортивных журналистов. Это был Рей Гай, новичок по пассам с воздуха и лучший кандидат на замену из «Миссисипи», который перед носом у стайки журналистов весь день запускал один мяч за другим по высокой дуге над группой защиты из пары мальчишек. Второй… Я даже не подозревал, с какой быстротой перемещается вдоль тренировочных полей этот худощавый человечек с сальными волосами в желтовато-коричневой куртке для гольфа, пока он вдруг не очутился рядом со мной, и я услышал, как он спрашивает у журналиста из Сан-Франциско, кто я такой и что я тут делаю…

Разговор происходил ярдах в десяти от меня, и большую его часть я разобрал.

– Что это за высокий парень с мячом в руке?

– Его фамилия Томпсон, – ответил Джек Смит, спортивный комментатор из Chronicle. – Он пишет для Rolling Stone.

– Для Rolling Stones? Господи Иисусе? Но тут-то он что делает? Это вы его привезли?

– Нет, он пишет большую статью. Rolling Stone – это журнал, Ал. Это совсем не то, что Rolling Stones, они рок-группа. А Томпсон – приятель Джорджа Плимптона, кажется. А еще дружит с Дейвом Бергином. Вы ведь помните Бергина?

– Срань господня! Бергин! Мы его отсюда шокером для скота выгнали!

Нисколько не опешив, Смит рассмеялся.

– Не беспокойтесь, Ал, Томпсон нормальный парень. Он написал хорошую книгу про Лас-Вегас.